9 ноября 2011 года в Казани прошёл научно-практический семинар «Религиозное образование как элемент формирования духовности современной молодежи». Организатором мероприятия выступил Московский государственный лингвистический университет.
Накануне проведения семинара, 8 ноября 2011 года, прибывшие на семинар учёные-исламоведы были приглашены в Духовное управление мусульман Республики Татарстан (ДУМ РТ), где были гостеприимно встречены муфтием Татарстана Ильдусом Фаизовым и начальником Отдела образования и науки ДУМ РТ Валиулллой Якуповым. На встрече, которая проходила в неформальной и непринуждённой обстановке, обсуждались проблемы связанные с возрождением ислама в Урало-Поволжском регионе и в России в целом. Ильдус-хазрат и Валиулла-хазрат ответили на вопросы учёных. Участники встречи обсудили различные вопросы, касающиеся деятельности ДУМ РТ и исламского образования в России.
Ильдус Фаизов говорил о необходимости взаимодействия и сотрудничества между представителями исламского духовенства и учёными-исламоведами. Ильдус-хазрат рассказал собравшимся о своём опыте диалога с молодёжью в социальной сети «В контакте». В специально созданном сообществе в социальной сети каждый желающий (не обязательно мусульманин) может задать вопрос духовному лидеру мусульман Татарстана напрямую.
Приехавший из Москвы исламовед Роман Силантьев рассказал о некоторых событиях последовавших после резонансного сноса Московской Соборной мечети, которая пережила период диктатуры атеизма, однако не смогла пережить период решительной модернизации Совета муфтиев России под руководством муфтия Равиля Гайнутдина. По словам Силантьева, члены татарской общины Москвы были в прямом смысле слова шокированы разрушением старинной мечети. Несанкционированным сносом Московской соборной мечети были потрясены и многие проживающие в Москве сотрудники посольств мусульманских государств. Силантьев напомнил участникам встречи о том, что муфтий Равиль Гайнутдин «из всех членов Совета муфтиев наиболее преуспел в защите ваххабизма в России». Московский гость рассказал о том незавидном положении, в котором оказался лидер Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин после того, как совершил ряд действий, которые не способствовали повышению авторитета возглавляемой им организации. По мнению исламоведа, СМР в последнее время сдал свои позиции и фактически терпит поражение за поражением. Опала главного благодетеля этой организации Юрия Лужкова, приостановка регистрации общественного крыла Совета муфтиев – Исламского культурного центра России, резонансный снос Соборной мечети, преданные огласке документы о противодействии Равиля Гайнутдина строительству в Москве новых мечетей, продолжили черную полосу, в которую эта организация вошла в начале 2010 года после срыва объединительного процесса с Центральным духовным управлением мусульман России (ЦДУМ) и Координационным центром мусульман Северного Кавказа (КЦМСК). Также сыграли свою негативную роль неудачные заявления Равиля Гайнутдина о «притеснении ислама властями», о «пьющем» коренном населении и о «трудолюбивых» мигрантах, которые вызвали бурю возмущения в самой широкой аудитории и гневную отповедь коллег-муфтиев. Из состава Совета муфтиев вышло более десятка мусульманских общин. По мнению Силантьева, «в ближайшем окружении Равиля Гайнутдина царит явное смятение». Как считает московский исламовед, единственным плюсом для Равиля Гайнутдина и его окружения в данной ситуации остаётся сохраняющееся благорасположение властей Саудовской Аравии и ее сателлитов в мусульманском мире. «Возможно, поддержка внешних сил несколько позволит продлить историю Совета муфтиев России», — высказал своё мнение Роман Силантьев.
Особое внимание на встрече было уделено обсуждению экспансии салафизма и других нетрадиционных для России форм ислама, проникших в последние годы на территорию практически всех регионов страны.
Руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований Российского института стратегических исследований Раис Сулейманов обратил внимание присутствующих на проблему сращивания ваххабитов и некоторых представителей местной бюрократии. По мнению исследователя, произошло формирование своеобразного ваххабитского холдинга, поскольку салафитские элементы успешно проникли в бизнес- и государственно-бюрократические структуры, найдя себе в этой сфере покровителей, спонсоров и даже единомышленников. В итоге, заявления президента Татарстана Рустама Минниханова о том, что власти будут всячески поддерживать традиционный для татар ислам ханафитского мазхаба, на практике игнорируется рядом его же подчиненных. Курс ДУМ РТ на сохранение, укрепление и развитие именно ислама ханафитского мазхаба с одной стороны, и вытеснение адептов радикал-исламизма в любых его разновидностях из пространства мусульманского сообщества региона, с другой стороны, наталкивается на сопротивление чиновников районного и республиканского уровней. Налицо откровенный саботаж политики первого лица Татарстана.
Валиулла Якупов подтвердил слова казанского учёного, отметив что «в результате многолетнего присутствия ваххабитских имамов в ключевых мечетях республики им удалось привлечь к деятельности ваххабитского холдинга многих представителей элиты Татарстана». По его мнению, к сегодняшнему дню ряд чиновников высокого ранга, представители банковского и бизнес-сообщества в Татарстане сознательно осуществляют финансирование ваххабитской проповеднической машины, фактически выступая соучастниками экстремистской деятельности.
Затем участники встречи обсудили вопросы, связанные с противодействием экспансии салафизма (ваххабизма) и других экстремистских течений на территории Урало-Поволжского региона и России в целом.
Научный сотрудник Российского института культурологии Галина Хизриева рассказала собравшимся о проблемах мусульманской уммы Дагестана, о суфийских братствах Дагестана и о тяжёлом положении в котором оказались суфийские шейхи республики в условиях нарастающей экспансии салафизма. Хизриева рассказала также об обстоятельствах смерти её друга и коллеги Максуда Садикова, ректора дагестанского исламского университета, который был убит ваххабитами. Галина Хизриева высказала следующее суждение: причиной нынешних проблем мусульманской уммы Дагестана является не только радикальный религиозный фундаментализм, который, по мнению эксперта, был целенаправленно импортирован в республику из-за рубежа. Важной проблемой является поляризация дагестанского общества. По мнению эксперта, в Дагестане распались традиционные связующие элементы. Все они были уничтожены столкновением с чужими ценностями. С одной стороны, появилась вседозволенность и аморальность из-за распространения т.н. «западных ценностей», с другой стороны — чуждая для Кавказа духовность, импортированная из стран Ближнего Востока. «Это все поляризирует дагестанское общество», — высказала своё мнение исламовед.
Присутствующие обсудили сложившуюся годами в России порочную практику – мусульманская молодёжь отправляется на учёбу в исламские ВУЗы ближневосточных стран. В результате большинство этих молодых людей возвращается оттуда уже носителями человеконенавистнической ваххабитской идеологии. Ростовский исламовед, старший преподаватель кафедры теоретической и прикладной политологии Южного федерального университета Ринат Патеев рассказал о том, как в ближневосточных странах местные «благотворительные фонды» и другие «неправительственные организации» подвергают психологической обработке прибывших из России студентов. Тем студентам, которые в результате психологической обработки согласились на сотрудничество, эти организации помогают решить проблемы с жильем, выплачивают стипендии, и бесплатно снабжают «соответствующей» литературой. Студенты ходят на лекции именно тех шейхов, на которых укажут «благодетели». Все это приводит к тому, что многие вернувшиеся после обучения из-за границы российские мусульмане не только придерживаются крайне радикальных взглядов, но и продолжают поддерживать связь со «спонсорами». Кроме того, многие из них уже в России сами «обрабатывают» представителей молодёжи направляющихся на учёбу заграницу — убеждая их по прибытии в исламский ВУЗ выйти на контакт с «благотворительной организацией», которая «во всём поможет». Ринат Патеев по просьбе муфтия Ильдуса Фаизова также рассказал о жизни родной для Патеева татарской общины Ростовской области.
Религиовед из Челябинска Марина Гуляева рассказала о положительном опыте взаимодействия и сотрудничества Комитета по взаимодействию с общественными и религиозными объединениями Челябинской области и Региональным духовным управлением мусульман Челябинской области (находящегося в составе Центрального духовного управления мусульман России).
Духовные лидеры Татарстана на встрече говорили о том, что ваххабитские идеи не отражают чаянья татарского народа и не поддерживаются ни властями республики, ни подавляющим большинством татарской национальной интеллигенции.
Собравшиеся выразили надежду, что эта встреча учёных-исламоведов и руководителей Духовного управления мусульман республики не будет последней.
Уже перед отъездом учёных-исламоведов сотрудники ДУМ РТ рассказали гостям о мусульманских СМИ, издающихся в республике, и презентовали несколько номеров газеты «Умма».
Как и было запланировано, семинар начал свою работу. В семинаре приняли участие ученые, преподаватели вузов, представители духовенства, общественные и государственные деятели из разных регионов России. Целью семинара было заявлено научно-практическое осмысление развития системы религиозного образования российской молодёжи в постсоветский период. Семинар стал местом обсуждения актуальных проблем современного религиозного образования в России, религиоведения, молодежной политики. В ходе этого научного мероприятия участники рассмотрели различные методологические подходы в исламских исследованиях, уделив особое внимание вопросам религиозного исламского образования и «нетрадиционным» для России религиозным течениям. На семинаре особое внимание было уделено проблеме зарубежного религиозного обучения и его последствиям, в частности, для мусульманской уммы России и конкретно Татарстана, проникновению нетрадиционных для коренных мусульманских народов страны форм зарубежного ислама экстремистского толка и поиску путей противодействия религиозной радикализации мусульманской молодёжи. Кроме того, были рассмотрены проблемы сближения стандартов светского и религиозного образования и проблемы преподавания христианской теологии в светских ВУЗах.
Первым на семинаре выступил с приветственным словом начальник Управления Президента Республики Татарстан по взаимодействию с религиозными объединениями Марат Гатин. В своей речи он отметил необходимость ежегодного проведения подобных конференций, посвященных актуальным вопросам религиозного образования.
Ректор Российского исламского университета (РИУ), профессор Рафик Мухаметшин представил доклад, посвящённый проблемам мусульманского религиозного образования в Татарстане и в России в целом. Профессор начал свой доклад с рассказа о концепции развития РИУ. Задачу возглавляемого им университета профессор Мухаметшин видит не только в подготовке духовенства, но и в подготовке мусульманской интеллигенции: экономистов, лингвистов, журналистов, правоведов. Как считает Рафик Мухаметшин, подготовкой таких специалистов должны заниматься и другие исламские вузы России. По мнению профессора, от подготовки мусульманской интеллигенции в конечном счете выигрывает и государство: «Ведь благодаря образованным мусульманам мы сможем сохранить толерантность и взаимопонимание в нашем обществе». Затронув проблему наличия исламофобских настроения в российском обществе и во всем мире, ректор исламского вуза высказал следующее суждение: «Именно мусульманская интеллигенция должна формировать общественное представление об исламе, она должна показать, что мусульмане – это современно мыслящие образованные люди». «Мы надеемся, что эти специалисты будут носителями идеалов ислама и в какой-то степени будут вносить свою лепту в просвещение общества», — выразил свою надежду казанский ученый.
Рафик Мухаметшин обратил внимание участников мероприятия на тот факт, что существует реальная проблема проникновения в Россию нетрадиционных для нашей страны радикальных течений зарубежного ислама. Как отметил профессор, «для мусульманской молодежи татарская интеллигенция не является авторитетом», а молодые практикующие мусульмане по его словам больше предпочитают «проповедника, который проучился в Саудовской Аравии и знает арабский язык». Как полагает Мухаметшин, настоящей бедой является то, что татарская молодежь не знает духовного наследия своего народа. По его мнению, это одна из фундаментальных проблем: молодежь увлекается различными зарубежными религиозными течениями, поскольку оторвана от своих национальных и религиозных корней. Молодежь, которая обучается в мусульманских странах, также оторвана от своих корней, констатировал ректор РИУ. «Некоторые из них даже никогда не слышали о великом татарском богослове Шигабутдине Марджани», – отметил Рафик Мухаметшин. По его мнению, «они имеют весьма смутное представление о том, что татарские богословы писали трактаты, которыми пользовались во всем мусульманском мире». «Проблема в том, что у студента, обучающегося за рубежом, на уровне подсознания лежит стереотип, что настоящий ислам там, где он учится, например, в Египте или Саудовской Аравии, настоящие ученые и богословы тоже там», — утверждает профессор Мухаметшин.
Как считает профессор, если бы современная татарская молодежь знала больше о Габденассыре Курсави (1776-1812), Габдрахима Утыз-Имани (1754-1834), Шигабутдина Марджани (1818-1889) и других великих татарских богословах, то влияние ваххабизма было бы намного меньше, и молодые мусульмане могли бы смотреть на многие проблемы по-другому. Известно, что татарский богослов XVIII века Габденнасыр Курсави был сторонником религиозной терпимости и неоднократно ставил вопрос о правомочности обвинения человека в куфре (обвинения в том, что человек является кяфиром – неверным). Для вынесения такого приговора, считал Курсави, необходимо выполнение двух нелегких условий: первое — точно выяснить внутренние убеждения человека, но по его мнению мало кто способен разобраться даже в самом себе, не говоря уже о другом человеке. Второе — достоверное знание того, что в действительности является куфром, но в Коране и Сунне по мнению Курсави, отсутствует точное определение, более того, чтобы обвинить какого-либо человека в неверии, требуется его собственное признание. По мнению Курсави, свидетельства других людей здесь не могут учитываться.
Как известно, ваххабиты придерживаются кардинально противоположного мнения по вопросу об обвинении человека в куфре. Под воздействием трудов Курсави происходило формирование взглядов Марджани, в трудах которого концепция Курсави получила дальнейшее развитие. Марджани, в свою очередь, оказал влияние на многих татарских богословов. Учение Курсави, явились идейной основой для всего последующего развития татарского богословия и татарской общественной мысли.
По мнению Рафика Мухаметшина, оторванность молодёжи от богословского наследия татарского народа приводит не только к интеллектуальной ограниченности, но и к целому ряду других проблем. Молодые мусульмане искреннее думают, что истинный ислам где-то там – в Саудовской Аравии и других арабских странах. «А татары в их сознании остаются второсортными мусульманами», — с горечью констатировал ректор РИУ. «Поэтому сегодня особенно актуально изучение нашего наследия», — считает Рафик Мухаметшин. По мнению профессора, «только образование спасет нашу молодёжь от чуждых традиционному исламу направлений и движений, именно поэтому подготовка теологов, как носителей знаний о подлинных ценностях ислама, очень важна».
Далее выступил известный мусульманский теолог Фарид Салман, директор Центра изучения Благородного Корана и Пречистой Сунны и одновременно являющийся председателем Совета улемов Российской ассоциации исламского согласия.
По мнению Салмана, «в Татарстане нельзя исключать реванша ваххабитов». Как считает исламский богослов, то, что сегодня мусульманская умма находится в «объятьях ваххабизма» – является прямым следствием того, что большое количество российских мусульман получили религиозное образование в странах Персидского залива.
Мусульманский религиозный деятель высказал мнение о ненормальности ситуации сложившейся в сфере религиозного образования в Татарстане и в целом в России: молодые мусульмане уезжают учиться в зарубежные исламские вузы, а возвращаются оттуда носителями агрессивной ваххабитской идеологии и становятся проводниками идей религиозного экстремизма.
Как считает Салман, «саудиты, к которым отправляли учиться молодежь из нашей республики, смогли воспитать верных проводников своей политики». Существует своего рода «элита» ваххабитов в Татарстане: высший слой духовенства, который до недавних пор контролировал ДУМ Татарстана. Это верхушка «айсберга». Далее идут «интеллектуалы», которые работают в СМИ, ведут многочисленные интернет-форумы, взаимодействуют с общественными организациями, занимаются бизнесом, пытаются «прибрать» национальные организации. Немало экстремистских реформаторов ислама и в среде среднего слоя духовенства. «Их задача заключается в том, чтобы убедить свою аудиторию в том, что нет ваххабизма, а есть «чистый» ислам», — отметил теолог. Наконец, есть самая «перспективная» в плане распространения идей ваххабизма часть — молодежь, которая фактически является «пушечным мясом» и идет «работать» в массы. Именно они «работают» среди мусульман, в частности, сеют смуту среди верующих, пытаясь навязать им свои взгляды и поливая грязью традиционный для татар ислам ханафитского мазхаба. Именно они составляют пропагандистский костяк, который настроен на работу со студенчеством и молодежью. Эта часть — самая многочисленная, именно они ведут «просветительскую» деятельность в подпольных медресе.
По словам Фарида Салмана, процесс распространения в России ваххабитской идеологии «контролируется, форматируется и направляется различными кругами тех стран, в которых проходили обучение наши студенты». Те, кто в 1990-е годы учился в странах Персидского залива, по возвращении в Россию получали финансовую поддержку. «Думаю, что подобная форма поддержка ваххабитами «своих», перспективных кадров продолжается и ныне», — отметил Салман. Как считает эксперт, «формы поддержки могут меняться, но суть остается».
Ваххабиты выступают против паломничества татар-мусульман в Болгар. »Паломничество в Болгар, конечно же, не подменяет Мекку», — отметил казанский теолог. Однако уважение своего национального наследия со стороны татар-мусульман, следование традиционной ханафитской богословской школе — это вызов для арабских религиозных радикалов и их местных почитателей.
Активность ДУМ РТ по возрождению религиозного образования в рамках традиционного для татар ислама ханафитского мазхаба будет вызывать все большее противодействие со стороны ваххабитов. Как считает Салман, «ведь в противном случае радикалы просто останутся без дела и, главное, — без финансовой поддержки из-за рубежа». По мнению теолога, противодействие «просветительской» деятельности ваххабитов — задача не только ДУМ Татарстана, но и правоохранительных органов.
Фарид Салман не исключает развития ситуации в Татарстане и других регионах России по «дагестанскому варианту». «Убийства имамов происходят уже не только на Северном Кавказе, и это очень тревожный признак», — отметил богослов.
По мнению мусульманского ученого, у саудовских эмиссаров есть координаторы на местах. Экстремистские сайты забиты детальной информацией о том или ином мероприятии в мусульманской умме, имевшем место быть в Татарстане, Башкортостане и других регионах России. Откуда такие точные данные? Разумеется, информация поступает с мест, и есть свои «соглядатаи» на местах.
«По-прежнему проверенные и рекомендованные кандидаты выезжают на учебу в соответствующие зарубежные вузы», — констатировал печальный факт главный улем РАИС. Даже по официальной информации только в 2011 году без согласования с ДУМ Татарстана выехало на учебу за рубеж 20 человек. Конечно, сейчас введён новый порядок — те, кто окончил учебные заведения за границей, должны пройти переподготовку в местных исламских образовательных учреждениях. Однако и те, кто прошел переподготовку, так и те, кто ее не прошел, все равно могут собирать слушателей для «неформальной беседы» вне мечети, например, на квартирах и частных домах, и проповедовать то, чему их научили в зарубежных центрах.
Фарид Салман рассказал о том, как принимал экзамен у молодых мусульман, получивших образование за рубежом. Несмотря на наличие неразрешимых противоречий между противником ваххабизма Фаридом Салманом и бывшим муфтием Татарстана Г.Исхаковым, в свое время последний попросил исламского богослова войти в состав экзаменационной комиссии исламского университета в Казани.
«Думаю, что факт моего присутствия был обусловлен тем, что я занимал непримиримую позицию в отношении ваххабизма», — отметил Фарид Салман. По мнению казанского теолога, «Исхаков тем самым показывал заинтересованным сторонам: дескать, даже непримиримые инкорпорируются в систему».
Фарид Салман принимал экзамен по определяющему предмету – акыде (вероубеждение). Уже до начала экзамена было ясно, что костяк будущих студентов самого первого курса исламского университета составят возвратившиеся из Саудовской Аравии и Кувейта молодые люди. Вопрос об их зачислении, независимо от исхода экзаменов, был уже решен. «Я решил выяснить, насколько ваххабизировалось сознание молодых людей, которые незрелыми подростками выехали в ваххабитские учебные заведения», — рассказал Салман.
Для этого он использовал «элементарный» вопрос: «Где находится Бог?» Дело в том, что «местоположение» Творца ваххабитами определяется на небе. Другое излюбленное утверждение ваххабитов: Аллах восседает на небесном троне или над троном. С точки зрения традиционного ислама, «определение» местоположения Творца человеческим умом, и сама постановка вопроса об этом являются просто неприемлемыми, опасными для размышления. Однако ваххабитские реформаторы ислама придерживаются точки зрения о «небесном местоположении» Господа миров, о «восседании» Аллаха на троне или над троном.
Из 37 человек на «элементарный» вопрос ( «Где находится Бог?») 35 совершенно четко ответили, что находится Он на небе (в небесах, на троне, над троном и т.д.). Именно эти ваххабиты составили первый выпуск Российского исламского университета в Казани и получили официальную корочку диплома. Из 37 человек только двое ответили в духе традиционного понимания этого вопроса.
Во время учёбы за рубежом, как обычно, денег у студента не хватает. «Но есть «добрые шейхи», которые за «правильное» (в их глазах) ваххабитское понимание богословских вопросов готовы помочь деньгами», — отметил Фарид Салман.
Как считает ученый, контрольный вопрос типа «Где находится Господь Творец?» даже совершенно незнакомому с мусульманской теологией человеку даст ясный сигнал о том, кто же находится перед ним – мусульманин или ваххабит.
Казалось бы, каким образом подобная трактовка теологического вопроса о местоположении Аллаха должна волновать государство и общество? Дело в том, что подобные ответы ( «На небе», варианты — «На троне», «Над троном», «Он охватывает небеса и землю и находится над ними») фактически являются маркерами, позволяющими определить является ли этот человек носителем мировоззрения, согласно которому необходима бескомпромиссная борьба с «неверными», вплоть до физического уничтожения тех мусульман, которые придерживаются традиционного ханафитского мазхаба, и вообще всех несогласных.
В своём докладе Фарид Салман коснулся и того факта, что в Татарстане ваххабиты пользуются поддержкой некоторых чиновников. Следовать курсу главы Татарстана Рустама Минниханова на «деваххабизацию» на местах, как показывают некоторые факты, спешат не все чиновники. Складывается впечатление, что есть те, кто сознательно противится новой политике. «Поддержка джинна из бутылки до добра не доведет, — высказал своё мнение мусульманский ученый. – Джинн уничтожит и тех, кто его выпустил и тех, кто ему помогал».
Как читает Фарида Салман, ваххабизм в России «однозначно нужно запрещать». «От правильного решения этой насущной идеологической проблемы зависит само будущее российского государства», — резюмировал свое выступление татарский богослов.
Кандидат исторических наук, преподаватель Казанской духовной семинарии иерей Кирилл Бухараев и доцент кафедры религиоведения Казанского федерального университета Лариса Астахова выступили с докладом «Проблемы сближения стандартов светского и религиозного образования». Докладчики констатировали следующий факт: с начала 90-х годов ХХ столетия в России шёл процесс перехода государственной системы образования от полного неприятия религии к внедрению в учебный процесс ценностей религиозного мировоззрения. При этом ликвидация идеологических запретов привела к развитию сферы негосударственного образования: появились частные учебные заведения, школы религиозных организаций. В светских вузах стали преподавать теологию. Ныне открыты и религиозные вузы, т.е. учреждения высшего профессионального образования. Несмотря на то, что их учредителями выступают религиозные организации, в них ведется подготовка по ряду вполне светских специальностей (пока, главным образом, гуманитарных). Возникают вопросы: в данном случае это религиозное или светское образование? Если религиозное, то почему при этом изучаются еще и история, иностранные языки и даже экономика или естествознание? Если светское, то почему преподавание ведется на религиозной мировоззренческой основе и с участием мнения представителей той или иной из религиозных конфессий? По мнению ученых, здесь обнажается суть проблемы: налицо кризис прежнего идеологического понимания светскости государства и государственной системы образования. Актуализировалась проблема научного осмысления изучения религии в обществе во всей ее полноте.
По мнению о.Кирилла Бухараева, учебные дисциплины связанные с изучением религии, имеют общесоциальную значимость и поэтому требуют государственной стандартизации, регламентации и контроля. Как образование в светских вузах по направлению «теология», так и образование в религиозных учебных заведениях, по мнению священника, является религиозным по ряду признаков (содержание образования, мировоззренческая основа, организационная принадлежность к той или иной конфессии), но в тоже время является светским образованием, и регламентируется (полностью или совместно с религиозными организациями) государственными органами образования, обеспечивается (полностью или частично) из государственных источников, бюджетов разного уровня — федерального, регионального, местного. К области светского образования можно отнести и большую часть содержания образования в духовных школах (учреждениях профессионального религиозного образования), за исключением образовательной подготовки учащихся в сфере знаний, необходимых собственно для отправления религиозного культа. Все остальное — изучение истории, этики, материальной культуры, языков, религиозной, исторической и научной литературы и т.п., представляет ценность для всего общества и должно регулироваться государственными стандартами общего или профессионального образования.
По мнению Ларисы Астаховой, четкое соблюдение конституционного принципа светского характера содержания образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях не означает невозможности сотрудничества между различными системами образования и взаимного обогащения педагогическим опытом. Однако это не означает слияния в обозримом будущем различных систем образования с разными мировоззренческими установками, целями и задачами. По мнению религиоведа, слово «светское» не является синонимом слова «атеистическое». А потому возможно взаимодействие светского образования с образованием религиозным.
По мнению иерея Кирилла Бухараева, образовательные стандарты призваны не подавлять инициативу и самостоятельность учёных и педагогов, а, напротив, стимулировать эти качества, задавая своего рода «планку», ниже которой опускаться нельзя. В своём выступлении священник затронул и некоторые аспекты преподавания христианской теологии в светских вузах.
Доцент Астахова рассказала о проблемах преподавания религиоведения в светском университете. Казанский религиовед процитировала высказывание известного в начале ХХ века русского философа и социолога А.И.Введенского, который отмечал, что в науке при изучении религии не должно быть атеистов, ибо атеизм не предполагает знакомство ученого с предметом (т.е. собственно религией), а поэтому учёный-атеист лишь имеет некоторую «наслышанность» о предмете. Одной из проблем современного отечественного религиоведения является, по мнению Астаховой, разрыв между эмпирическим и теоретическим уровнем исследования. «Уже в определениях терминов, названиях учебных дисциплин мы видим, как проявляется методологическая сложность», — отметила религиовед. В частности, если для просвещённого религиозного человека или для религиоведа употребление терминов «секта» или «культ» по отношению к религиозной организации вполне логично, так как это подчеркивает их отделенность от основного традиционного течения, то в светском понимании употребление этих терминов может быть неправильно понято. В российском законодательстве термин «секта» не упоминается. «В результате мы упираемся в удивительную правовую коллизию»,- констатировала Лариса Астахова. Дело в том, что в международных документах это слово используется. «А мы, признав международные документы, — отметила религиовед, — не используем полноценно, в полной мере, те термины, которые прописаны в них».
Затем казанский религиовед вновь вернулась к проблемам стандартов в образовании. «Существуют стандарты преподавания предметов, связанных с новыми религиозными движениями, как для светских, так и для религиозных учебных учреждений», — отметила Астахова. Однако там, где идет углубленное изучение проблемы новых религиозных движений, по мнению религиоведа «такой стандарт слишком мал». Существует проблема и в качестве преподавания. Доцент Астахова рассказала о том, что во многих университетах преподаватели воспринимают этот предмет как некую обузу. Не хватает специалистов в данной области. По мнению Ларисы Астаховой, это происходит потому, что преподавание предмета взваливают на людей, которые не занимаются исследованиями в сфере новых религиозных движений. «Предмет должен преподавать человек, который занимается исследованиями в данной области», — отметила казанский религиовед. По её мнению, на современном этапе преподаватели просто не успевают отслеживать развитие тех или иных сект и появление новых. «Религиоведение – молодая наука, и нестабильна в некотором роде», — отметила Астахова. В Казанском федеральном университете, по словам религиоведа, сектоведение изучается на предмете «Нетрадиционные религиозные движения и культы». Сектоведение – как самостоятельный спецкурс или в рамках религиоведения – должен преподаваться во всех высших учебных заведениях, как религиозных, так и светских.
Иерей Кирилл Бухараев рассказал о своём опыте преподавания истории и религиоведения в светских вузах. Священник обратил внимание присутствующих на следующий факт. Занимаясь преподаванием истории России в светских университетах, он обнаружил, что среди студентов-татар очень много патриотов России. Многие студенты-татары интересуются дореволюционным периодом истории страны и считают, что Россия может существовать только в форме империи. Причём, некоторые студенты-татары позиционируют себя именно как русских, и даже говорят что «по духу мы славяне». Эти молодые татары выражают солидарность с народом Сербии в косовском конфликте, осуждая США, Евросоюз и косовских албанцев. Но при этом эти молодые татары продолжают считать себя мусульманами и не считают необходимым принимать православие для доказательства своей «русскости».
Доцент Московского государственного лингвистического университета Роман Силантьев выступил с докладом «Проблема освещения межрелигиозных конфликтов в истории христиано-мусульманских взаимоотношений в преподавании религиоведческих дисциплин». Московский историк-исламовед начал свой доклад с констатации известного факта: мировая история зафиксировала для нас много случаев межрелигиозных конфликтов между представителями двух религий — христианства и ислама. «И в истории России были конфликты между православными и мусульманами», — напомнил Силантьев. Однако, по мнению исследователя, в истории России не было военных конфликтов между христианами и мусульманами, которые можно было бы называть конфликтами межрелигиозными. «У нас не было войн, в которых обе стороны воевали бы за распространение своей религии», — отметил Роман Силантьев. По мнению некоторых историков, сообщил московский исламовед, именно в результате присоединения Казанского и Астраханского ханств во времена Ивана Грозного в состав жителей Русского государства влились крупные группы мусульман. Говоря о взятии Казани царскими войсками, Роман Силантьев обратил внимание собравшихся на следующий факт – в войске Ивана Грозного было много служилых татар-мусульман. «Если обратиться к истории, то ещё неизвестно, где было больше татар — на стороне Ивана Грозного или в Казани в тот момент», — отметил историк-исламовед. По его мнению, это не была война межнациональная и межрелигиозная. Однако некоторые недобросовестные исследователи пытаются её преподнести как экспансию православных оккупантов на исламские территории. Московский исламовед высказал следующее суждение: «Если даже Салават Юлаев объявлял джихад Екатерине II, а его союзник Емельян Пугачев заявлял, что воюет за интересы старой веры, то правительственные войска воевали с ними не как с мусульманами и не как со старообрядцами, воевали с ними именно как с бунтовщиками». Как считает Силантьев, когда императорские войска воевали с имамом Шамилем на Северном Кавказе, с ним не воевали как с мусульманином, с ним воевали как с «антироссийски настроенным абреком», в то же время, по мнению исследователя, «сам Шамиль воевал против русских как против неверных». Силантьев напомнил о том, что в Кавказской войне на стороне Царской России воевали и мусульмане, в частности – черкесы (которые воевали против черкесов же). Эти войны не носили двусторонне религиозного характера и геноцидом не сопровождались. «Именно поэтому, когда мы говорим, что в истории России не было религиозных войн, имеется в виду, что не было двусторонних религиозных войн», — пояснил ученый. Освещая все вышеперечисленные конфликты бывшие в истории России, преподаватели исторических и религиоведческих дисциплин должны акцентировать внимание учащихся на том, что эти конфликты не носили характера религиозных войн. Силантьев привёл примеры конфликтов, которые по его мнению являются двусторонними религиозными войнами — Реформация и Контрреформация, крестовые походы и ответный джихад, объявленный крестоносцам. Исследователь сообщил следующий факт: в некоторых мусульманских источниках можно прочитать утверждение о том, что в России «всячески притесняли мусульман» на основе того, что когда-то было насильственное крещение татар. Однако, как считает Силантьев, если сравнить с тем, что происходило в Испании во время Реконкисты или в малоазиатских землях Османской империи, и сколько там осталось, соответственно, мусульман и христиан, то можно сделать вывод, что «даже во времена Ивана Грозного у нас был верх толерантности по отношению к людям другой веры». Согласно учению Православной Церкви, напомнил московский исследователь, считается недопустимым насильно обращать в свою веру других людей. Роман Силантьев напомнил старинную русскую пословицу: «Невольник — не богомольник». И Православная Церковь никогда не учила воевать с людьми только на том основании, что они не православные. Православная миссия осуществлялась в подавляющем большинстве случаев мирными путями, а отступления от этого осуждались и преследовались внутри самой Православной Церкви. «Тем не менее, — продолжил исламовед, — действительно были взаимные обиды, и православные наносили обиды мусульманам, и мусульмане наносили обиды православным». «Но одно дело — эти вещи постоянно распалять, а другое дело — вспоминать о положительных исторических моментах», — продолжил свою мысль ученый. Как полагает московский исследователь, все соседние народы имели друг к другу и имеют претензии, соседям сложно было вообще жить без каких-либо конфликтов, но, всё-таки, «нужно делать акцент на положительных моментах, а не разжигать старые обиды». Преподаватели исторических и религиоведческих дисциплин должны акцентировать внимание учащихся на положительных моментах совместного сосуществования представителей двух мировых религий в России. По мнению московского учёного, Россия имеет уникальный опыт многовекового мирного сосуществования христиан и мусульман, которые на протяжении веков совместно занимались государственным строительством и с оружием в руках вместе защищали страну от внешних врагов. В России издавна считается нормой, когда безвозмедную благотворительную помощь мусульмане оказывают христианам, и наоборот. Христиане жертвуют средства на строительство мечетей, а мусульмане – на строительство православных храмов. Это в порядке вещей, никто даже не ведёт специальный учёт этих добрых дел. Роман Силантьев напомнил, что среди объектов благотворительной деятельности известного предпринимателя, мусульманина Михаила Сафарбековича Гуцериева было несколько православных храмов и православный детский приют. Силантьев опроверг утверждение некоторых псевдоисториков о том, что «мусульман в царской России притесняли». Ислам в императорской России по сути стал второй государственной религией наряду с православием. Московский учёный сообщил собравшимся малоизвестный факт из истории ислама в Российской империи: «В годы правления Екатерины II российское государство за счёт средств государственной казны исламизировало казахов». По мнению Силантьева, это было сделано с целью опередить турецких эмиссаров. С целью исламизации казахского народа российскими властями в казахские степи были командированы татарские муллы. За счёт средств казны были напечатаны несколько тысяч экземпляров Корана, были построены мечети для казахов.
В 1789 г. было создано первое Управление мусульман, Оренбургское магометанское духовное собрание, которое возглавил муфтий Мухаммеджан Хусаинов, и в дальнейшем из мусульман наиболее лояльные России люди выдвигались на посты высокие, получали жалование. Муфтий Оренбургского магометанского духовного управления (глава российских мусульман) был приравнен к генерал-майору и получал соответствующее жалование, на государственном довольствии стояли и более низкие чины, простые имамы, ахунды. «Мусульмане могли занимать высокие посты, служили генералами в русской армии», — отметил исламовед. Учёный напомнил о том что мусульмане, в т.ч. представители горских народов Кавказа, несли службу в Собственном Его Императорского Величества Конвое – воинском подразделении, которое осуществляло охрану императора и его семьи. Этот факт демонстрирует высокую степень доверия, с которой глава государства относился к верноподданным мусульманам. «Это подразделение в царской России выполняло ту же роль, которую в наши дни выполняет Федеральная Служба Охраны (ФСО)»,- провёл аналогию с современными российскими реалиями Роман Силантьев.
Московский исламовед рассказал о том, что в царской России существовали специальные государственные награды для мусульман, точнее — вторые равноценные варианты наград, содержавших в первом варианте христианскую символику, которая была неприемлема для некоторых мусульман. В частности, в Российской Империи был разработан специальный вариант Георгиевской награды, на которой св. Георгий Победоносец был заменен на Двуглавого орла. Однако многие из награжденных мусульман просили награждать их «христианской» наградой. Многие мусульмане просили награду «с птицей» заменить на награду «с джигитом», считая ее более почетной, поскольку не видели ничего предосудительного в изображении воина-христианина (св.Георгия) на коне. Генералы-мусульмане не стеснялись носить Георгиевские кресты на груди. По мнению Силантьева, на самом деле мусульмане ценили такое отношение к ним, их вера ничем не ограничивалась, за исключением одного: они не могли вести миссионерскую деятельность среди христиан, это было единственное ограничение. В тоже время исламовед обратил внимание участников мероприятия на тот факт, что ни в одной современной мусульманской стране христианская миссия невозможна в полном объеме, а часто и просто запрещена. Роман Силантьев напомнил о том что мусульманин, герой русско-японской и Первой мировой войн генерал-адъютант Гусейн Хан Нахичеванский не предал царя Николая II, и отказался присягать Временному Правительству, а позже отказался присягать большевикам, за что и был расстрелян последними. В июле 2008 года ряд православных общественных деятелей России обратились с письмом к Президенту Д. А. Медведеву с просьбой назвать именем Гусейна Хана Нахичеванского одну из улиц Москвы или Санкт-Петербурга.
В своём выступлении московский исламовед предостерёг тех учёных и педагогов, которые в возрождении мусульманского образования центральную роль отводят дореволюционной идеологии джадидизма. По его мнению, к наследию идеологов джадидизма нужно относиться крайне осторожно. Роман Силантьев напомнил присутствующим о том, что новометодники-джадиды, чья история началась с попытки оптимизировать изучение арабского языка в медресе, на словах стремились к прогрессу и хотели мусульманам только добра. «Верили в их благие намерения, правда, не все», — отметил учёный. Оппонентами джадидов выступали старометодники-кадимисты, которые без энтузиазма восприняли новые веяния. Московский историк рассказал о малоизвестном в наши дни факте. Один из оплотов джадидизма — медресе «Буби» в селе Ижбобья Вятской губернии стало одновременно оплотом пантюркизма и панисламизма. В медресе велась антироссийская, антиправительственная пропаганда. В 1911 г. по ориентировке верноподданного кадимистского муллы деревни Тюнтерей Малмыжского уезда Вятской губернии Ишми-ишана Тунтари Дин-Мухаммедова полицией был проведен обыск в медресе «Буби». Были обнаружены пантюркистского содержания брошюры, газеты и журналы изданные в Стамбуле. В 1911 г. медресе властями было закрыто. В этой связи показательна история бдительного кадимистского муллы Ишми-ишана Тунтари Дин-Мухаммедова. В 1917 г. бывшие ученики медресе Буби пополнили ряды революционеров и в 1919 г. казнили Ишми-ишана, выполняя свою юношескую клятву. «После революции значительная часть джадидов отреклась от ислама и пополнила разного рода союзы воинствующих безбожников», — отметил Роман Силантьев. По его словам, именно они сносили и реконструировали мечети под нужды советской власти.
В своём выступлении он также вынужден был коснуться проблемы проникновения ваххабизма в Россию через зарубежное религиозное образование. По мнению Силантьева, ваххабизм – это крайнее проявление панисламизма, чуждое традициям народов России. «Тема запрета ваххабизма в России поднимается практически каждый год, но каждый раз успешно блокируется московским ваххабитским лобби»,- напомнил участникам семинара московский исламовед. Силантьев рассказал собравшимся о том, что «защитники ваххабизма во главе с председателем Совета муфтиев России Равилем Гайнутдином каждый раз говорили, что тем самым мы испортим отношения с Саудовской Аравией, что ваххабиты на самом деле хорошие, а их критики плохие». По словам исламоведа, ваххабизм защищали многие правозащитники, арабисты, представители различных мусульманских организаций. «Все они говорили, что ваххабитские эмиссары из Саудовской Аравии помогут возрождению ислама в России», — как забавный факт отметил Роман Силантьев. В настоящее время произошло ослабление Совета муфтиев России (СМР). В СМР состоит уже меньше 15% зарегистрированных в России мусульманских общин и продолжается их отток из этой структуры. При этом в России количество муфтият приближается к восьмидесяти. Как сообщил Силантьев, около 27% российских мусульманских общин входят в Духовное управление мусульман Республики Татарстан и столько же контролирует Координационный центр мусульман Северного Кавказа. При этом в Татарстане зарегистрированных общин столько же, сколько и на Северном Кавказе, хотя в том же Дагестане мечетей около пяти тысяч, а в Татарстане полторы тысячи. Сложность подсчетов и заключается в том, что непонятно, что считать общинами. Единственный возможный критерий – данные Министерства юстиции РФ по юридическим лицам. Но где-то юрлиц больше, чем реальных мусульманских общин, как, например, в Калининградской и Читинской областях, или наоборот, меньше половины имеют статус юрлица. Если рассматривать только зарегистрированные общины, то на первом месте по их количеству стоит ДУМ РТ и мусульмане Северного Кавказа, на втором месте ЦДУМ – 23% российских общин, на третьем месте СМР, у которых уже меньше 15% общин. На пятом месте — Всероссийский муфтият (РАИС) со 150 общинами. В июле 2011 г. заявила о себе шестая всероссийская мусульманская организация – Исламский объединенный центр мусульманских организаций России, которую возглавил лидер «Российского исламского наследия» – некогда дружественной муфтию Равилю Гайнутдину общественной организации Шавкат Авясов. Кроме того, в России становится все больше независимых муфтиятов, например, Алтайский муфтият, муфтияты Кемеровской, Иркутской областей, Республики Коми, которые тоже никуда не входят. «Мы видим, что идет автономизация исламских религиозных организаций», — констатировал Роман Силантьев. По словам исламоведа, муфтияты «появляются в тех местах, где, казалось бы, мусульман очень мало, например, в Карелии или Калининградской области». Вызывает изумление «создание в одном регионе сразу нескольких муфтиятов». В Пензенской области в одном селе живет три муфтия. Такая же ситуация в Мордовии. «В некоторых регионах властям все равно, сколько у них муфтиятов, ведь религия отделена от государства», — отметил Силантьев. По мнению исламоведа, «это попустительство, по сути, приводит к тому, что появляются организации, муфтияты, руководители которых придерживаются, например, ваххабитских взглядов». Многие муфтии агитируют молодёжь отправляться на учёбу в ближневосточные страны. По словам Силантьева, «и потом власти удивляются — как так вышло что в регионе свили себе гнездо ваххабиты». Как полагает московский исламовед, назрела необходимость полностью отказаться от зарубежного исламского образования, поскольку выпускники зарубежных исламских вузов возвращаются в Россию носителями ваххабитской идеологии, имеющей большой конфликтный потенциал. По мнению Романа Силантьева, созданная в настоящее время в России система мусульманских высшего образования позволяет готовить кадры духовенства в России, не прибегая к отправке молодёжи в зарубежные учебные центры. Отвечая на вопрос корреспондента газеты «Умма» Гузели Максютовой «Будет ли увеличиваться количество муфтиятов в регионах России?», Роман Силантьев дал следующий прогноз: «Я не исключаю, что их количество увеличится до сотни». «Когда так много муфтиятов, властям в этом случае очень затруднительно найти партнеров по диалогу среди мусульманских лидеров», — с сожалением отметил Силантьев. «Когда в стране 200 муфтиев, со всеми не договоришься», — констатировал московский исламовед.
«Кого из них власти должны выбрать для диалога?— продолжил Силантьев. — А если их не 200, а 400 или, еще хуже, каждая мечеть автономна, как это сейчас мы видим в Западной Европе?». По мнению исламоведа, российская умма развивается в нежелательном направлении, в сторону «западной» модели организации мусульманского сообщества, когда имеет место значительное число автономных мусульманских лидеров, разных по своему влиянию на умму, и принадлежащих к разным направлениям ислама. При «западной» модели практически каждая мечеть является автономным образованием со своим лидером. Как считает Роман Силантьев, все это делает российский ислам дезинтегрированным и играет на руку ваххабитам.В идеале муфтиятов в России должно быть всего два: «Один — татаро-башкирский, а другой — кавказский: так было и при царе и при советской власти».
Руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований Российского института стратегических исследований Раис Сулейманов выступил с докладом «Частные» медресе в Татарстане: конфликтный потенциал подпольного мусульманского образования». В своём докладе учёный затронул проблему существования в Казани сети подпольных медресе, не подчиняющихся Духовному управлению мусульман Республики Татарстан (ДУМ РТ). Подпольные медресе стали активно распространяться в Казани в последние годы. Новый муфтий Татарстана Ильдус Фаизов прекратил практику преподавания в мусульманских учебных заведениях религиозных дисциплин по учебникам из Саудовской Аравии. Вместо этого в медресе и мечетях республики ввели единые учебные программы на основе традиционного для татар ислама ханафитского мазхаба. Всё этот привело к тому, что ваххабиты, явно недовольные подобной ситуацией, стали организовывать подпольные медресе, не подконтрольные татарстанскому муфтияту. Как сообщил Раис Сулейманов, учащихся в этих медресе учат на квартирах и в частных домах по литературе, не соответствующей традиционному для татар исламу хаафитского мазхаба. Сеть подпольных медресе существует параллельно с легальными исламскими учебными заведениями. По числу же официальных мусульманских религиозных учебных заведений Татарстан занимает в стране второе место после Дагестана. В республике 11 образовательных учреждений, среди которых два высших – Российский исламский университет и медресе «Мухаммадия». «Сейчас в Казани работают до 10 подпольных медресе», – сообщил участникам семинара Раис Сулейманов. Известно, что шесть из них работают на базе частных домов (некоторые из них превращены в мечети, но по документам проходят как обычные коттеджи) и остальные функционируют на частных квартирах, где собирается молодежь по 10–12 человек. По словам Сулейманова, обычно подпольное медресе – это жилое помещение, переоборудованное в мечеть или молельную комнату, где проповедуют и обучают прихожан сторонники радикальных толков ислама – салафиты/ваххабиты, нурсисты, хизб-ут-тахрировцы, ихванисты (члены организации «Братья-мусульмане»), а также приверженцы организации «Джамаат Таблиг» (таблиговцы). В частности, известно что по средам таблиговцы собираются в одном из частных коттеджей пос.Северный. «Частные мечети» — новое явление для Татарстана. Это мечети, которые действуют при гостиницах, кафе, на базе коттеджей. Их главная особенность – неподчинение ДУМ РТ. Одной из таких мечетей является мечеть «Ометлелэр», в которой с проповедями выступают арабские миссионеры, чьи книги признаны Советом улемов ДУМ Татарстана несоответствующими канонам ханафитского мазхаба.
Ученый также призвал обратить внимание на так называемый центр «Рашида», открытый экс-муфтием Татарстана Гусманом Исхаковым в поселке Вознесение под Казанью. Совершенно неясно, чем занимается эта организация. «Известно, что руководители этого центра посетили сразу несколько стран Персидского залива с целью выклянчивания грантов на образовательную деятельность от арабских спонсоров, весьма щедрых в плане распространения среди мусульманской молодежи России идей «чистого ислама», – сообщил Сулейманов.
Как считает руководитель Приволжского филиала РИСИ, конфликтный потенциал подпольных медресе весьма высок. На пятничном намазе в одной из мечетей, находящейся возле Московского рынка Казани, имам во время проповеди не стеснялся в микрофон кричать (было слышно даже на улице прохожим) о том, что, дескать, «наших братьев преследуют», что «Аллах на нашей стороне» и что «ФСБ — враг ислама». Известно, что среди прихожан этой мечети есть и учащиеся одного из подпольных медресе. Нельзя исключать, что в подпольных медресе учащихся обучают не только основам «чистого ислама», но и таким навыкам как самостоятельное изготовление взрывчатки из подручных средств и правильное обращение с «поясом шахида».
Сложившуюся ситуацию осложняет то, что в Республике Татарстан сформировался целый ваххабитский холдинг, в который входят крупные предприниматели и влиятельные чиновники.
Исламовед из Челябинского государственного университета Марина Гуляева выступила с докладом «Религиозное самообразование мусульманской молодёжи через Интернет-пространство: рапространенность в массах, конфликтогенность, необходимость контроля со стороны государства и духовенства». Ученый напомнила присутствующим о том, что за последние несколько лет социальные сети Интернета стали неотъемлемой частью жизни общества. Если раньше регистрация в соцсети была модным веянием, то сегодня наличие своей страницы на «В контакте» стало восприниматься многими людьми как сама собой разумеющаяся необходимость, возводимая в один ряд с электронной почтой. Особенно социальные сети популярны среди молодёжи, в т.ч. среди молодых мусульман. В наше время у людей очень мало времени для живого общения, встреч с друзьями и родственниками. А социальные сети помогают совместить приятное с полезным: в них можно и пообщаться, и нужную информацию найти. Социальные сети позволяют юзерам обмениваться новостями, учебной информацией, а также завязывать новые знакомства. Многие молодые люди знакомство с исламом начинают именно с поиска информации об этой религии в Интернете, в т.ч. — в социальных сетях. Широко распространено религиозное самообразование молодёжи через исламские ресурсы интернета. При этом большая часть сайтов мусульманской тематики и исламские сообществ в социальной сети «В контакте» уже контролируется салафитами (ваххабитами) и их единомышленниками. Однако занимающаяся религиозным самообразованием молодёжь именно на этих Интернет-ресурсах получает первичную информацию об исламе. Многие молодые мусульмане начинают своё утро с посещения многочисленных мусульманских сообществ в социальной сети, в поисках «обновлений»: новостей или новых видеороликов выложенных в сообществах. Вернувшись с работы или учёбы, многие снова заходят в соцсеть. Марина Гуляева рассказала о следующем факте, характеризующем распространение салафитской идеологии в социальной сети «В контакте». Если в видеопоисковике данной социальной сети набрать слово «ислам», то в поиске выводится несколько сотен видеороликов экстремистского содержания, в т.ч. видеообращение небезызвестного Саида Бурятского. Между тем, многие молодые мусульмане именно с поиска видеолекций об исламе начинают своё знакомство с этой религией.
Марина Гуляева привела пример одного из контролируемых приверженцами салафизма сообщества «В контакте»: в нём состоит несколько десятков тысяч человек, в сообществе размещены несколько десятков пропагандистских видеороликов, также имеется несколько десятков фотоальбомов также пропагандистской направленности. В исламских сообществах социальной сети молодые мусульмане знакомятся с единоверцами, многие из которых не скрывают своей приверженности идеологии салафизма. Зачастую религиозное самообразование через Интернет для молодого мусульманина заканчивается тем, что он становится приверженцем идеологии салафизма и через социальную сеть старается найти себе единомышленников в родном городе для создания «джамаата» в реальной жизни. Многие молодые приверженцы салафитской формы ислама в сообществах социальной сети открыто говорят о том, что им хочется изыскать возможность для поездки на Северный Кавказ, чтобы «присоединиться к братьям которые воюют с кяфирами», дабы приблизить время создания всемирного халифата. У молодых салафитов нередки конфликты с родителями и другими родственниками: первые, как правило, обвиняют родных в том, что они придерживаются «неправильного ислама». При этом традиционные мусульманские структуры России практически никак не представлены в социальных сетях и в Интернете в целом. Исключение — Духовное управление мусульман Республики Татарстан, которое имеет свой Интернет-сайт и своё сообщество «В контакте» (в котором состоит более 5000 человек). Зайдя на страницу сообщества, мусульмане имеют возможность узнать от первого лица мнение муфтия Ильдуса Фаизова по тому или иному вопросу, прочитать его статьи. В рамках данного Интернет-сообщества муфтий ведёт разъяснительную работу среди молодёжи, рассказывая о сущности салафизма и других нетрадиционных для России течений ислама, и о негативном влиянии на общество идей, проповедуемых их последователями.
Челябинский исламовед рассказала о некоторых эпизодах информационной войны, развязанной в Интернете представителями нетрадиционных для России течений ислама и их единомышленниками против Регионального духовного управления мусульман Челябинской и Курганской областей. Совершив краткий экскурс в историю мусульманской уммы Южно-Уральского региона, Марина Гуляева напомнила о том, что в 1994 г. было создано Региональное духовное управление мусульман Челябинской и Курганской областей, в составе Центрального Духовного Управления мусульман России (ЦДУМ). С первых дней своего появления Региональное духовное управление начало активно сотрудничать с органами государственной власти, представителями других религиозных организаций, поддерживая межконфессиональную и межэтническую стабильность региона. Однако в настоящее время на территории Челябинской области также зарегистрированы другие духовные управления мусульман, такие как Духовное управление мусульман азиатской части России (ДУМ АЧР) и Духовное управление мусульман европейской части России (ДУМ ЕР). По мнению большинства традиционных мусульманских лидеров, одной из основных целей создания параллельных структур является попытка привнести в духовное пространство России чуждые российским мусульманам экстремистские течения типа салафизма (ваххабизма), учения Хизб-ут-Тахрира и др. Не входящие в состав ЦДУМ мусульманские структуры с самого начала своей деятельности в Челябинской области дискредитировали себя как в глазах общественности, так и перед администрацией области и правоохранительными органами. Одним из лидеров организации «Духовное управление мусульман азиатской части России» выходцем из Сирии господином Салехом Абдель Рахмана Гази было инициировано судебное разбирательство против представителя областной администрации. Предысторией этого судебного процесса стало то, что губернатор лично обратился к председателю Комитета по взаимодействию с религиозными и национально-культурными объединениями с поручением выяснить причины волны конфликтов и скандалов в мусульманских общинах области. Обеспокоившая губернатора волна скандалов в Челябинской области началась именно с появлением Салеха Абделя Рахмана Гази, который развернул активную миссионерскую деятельность. Председатель областного Комитета по взаимодействию с религиозными объединениями вынужден был провести целое расследование. По итогам расследования была опубликована статья в газете «Возрождение Урала», в которой деятельность Салеха была подвергнута жесткой критике, а сам он был обвинен в разжигании межнациональной и межрелигиозной розни. Салех подал на председателя Комитета в суд. Однако выходец из Сирии видимо не ожидал, что скандальный судебный процесс привлечёт внимание общественности к проблеме проникновения ваххабизма (салафизма) в Уральский регион. Газеты запестрели заголовками типа «Впервые в России челябинский суд разбирается в проблемах ваххабизма». Действительно, впервые в суде рассматривались такие проблемы как экспорт в Россию ваххабизма, миссионерская деятельность не входящих в состав ЦДУМ «параллельных» управлений мусульман, провоцирующая расколы в традиционных исламских общинах. Иск Салеха был отклонен ввиду справедливости большинства обвинений. Репутация Салеха, как и возглавляемой им организации, была испорчена. В местных СМИ стали появляться статьи о распространении ваххабизма в Челябинске, Магнитогорске и других городах области. На сегодняшний день сфера деятельности «параллельных» структур в Челябинской области несколько ограничена напряженными отношениями с областной администрацией, однако прямого давления на эти структуры никто не оказывает.
«Параллельные» муфтияты ведут достаточно активную и агрессивную политику, направленную на дискредитацию местного традиционного духовенства, а порой и представителей государственной власти, нежелающих с ними сотрудничать. Для того чтобы очернить своих оппонентов, ими используются все доступные способы — сбор и распространение ложных слухов, раздача специальной литературы и листовок, подготовка заказных материалов в прессе и прямые провокации в духе «черного пиара». Однако главное внимание ими уделяется работе в сети Интернет. Информационная война, которая ведется «параллельщиками», ориентирована на молодежь. Информация, тиражируемая в Интернете, влияет на взгляды молодых мусульман, которые все реже отдают свое предпочтение в выборе авторитетов традиционному духовенству. Даже при беглом мониторинге популярных мусульманских электронных ресурсов можно увидеть, что облик такой старейшей мусульманской организации как ЦДУМ видится совсем непрезентабельным. Это особенно видно в региональном разрезе, в частности, на примере негативного освещения на ваххабитских сайтах образа муфтия Челябинской и Курганской областей Рината Раева, убежденного сторонника традиционного для татар и башкир ислама ханафитского мазхаба. В ряде электронных исламских СМИ, а также на местных южноуральских форумах можно найти значительное количество материалов, рассматривающих деятельность РДУМ Челябинской области. При этом оценка, которая дается этой деятельности, в большинстве случаев имеет крайне негативный характер. В частности, салафиты негативно оценивают то, что челябинский муфтий Ринат Рзаев не осуждает сложившуюся в традиционном исламе практику: мусульмане возводят надгробия на могилах умерших и ухаживают за могилами родственников, поддерживая их в надлежащем состоянии. Салафитам не нравится существование мусульманских кладбищ на Урале. Они считают, что возводя надгробия и навещая могилы умерших родственников — мусульмане занимаются идолопоклонством, поскольку «поклоняются умершим людям». В связи с этим в Интернете ими была растиражирована клевета на челябинского муфтия, выдуманная история о том, как Ринат Раев якобы призывал жителей села Арсланово найти могилу любого старого мусульманина, и каждый год поклоняться этой могиле и совершать к ней хадж. Когда эта сплетня дошла до самих жителей деревни, то те, явно не разобравшись в достоверности информации, обратились за комментарием к «параллельному» муфтию от ДУМАЧР Вугару Акперову, который, понятное дело, подверг жесткой критике высказывание приписываемое челябинскому муфтию и призвал мусульман поклоняться одному только Аллаху. Между тем, Ринат Раев никого не взывал поклоняться могилам, однако данная сплетня начала распространяться по сети Интернет, обрастая дополнительными «фактами». Вот так «параллельщики» выиграли один из эпизодов информационной войны. И эта победа в виртуальном пространстве сети позволила им добиться победы уже в реальности. Удачно запущенный черный пиар позволил осуществить де-факто «рейдерский» захват мечети в с. Арсланово: заинтересованные лица получили возможность для оправдания перед жителями села перехода мечети под юрисдикцию «параллельной» мусульманской структуры — ДУМАЧР. Данный случай дезинформации населения не единственный. Так, к примеру, ИА Islamnews поспешило опубликовать искаженную информацию о заключенном соглашении между Ринатом Рзаевым и руководством одной из коммерческих структур. В статье, посвященной этому соглашению имам-хатыйб другой «параллельной» структуры – ДУМЕР — Габдулла Шайморданов резко критикует челябинского муфтия и обвиняет его в незнании основ мусульманской юриспруденции. Сюда можно добавить постоянно тиражируемые в Интернете упреки в том, что глава мусульман Южного Урала постоянно «отбирает» у местных мусульман салафитскую литературу (часть из которой, кстати, входит в Федеральный список экстремистской литературы), как и упрёки в том, что он обвиняет руководство Совета муфтиев России (СМР) и Духовного управления мусульман Азиатской части России (ДУМ АЧР) в хищении денежных средств и т.д. К сожалению, на сегодняшний день у ЦДУМ нет собственных Интернет-ресурсов. При этой причине информационное освещение деятельности традиционных мусульманских структур остается весьма слабым, что, безусловно, играет на руку как легальным «параллельным» муфтиятам, так и нелегальным ваххабитским джамаатам. Пользователи сети лишены возможности получать точную информацию, поскольку у них просто нет выбора: деятельность ЦДУМ и его челябинского филиала в Интернете чаще освещается и иллюстрируется только теми исламскими электронными СМИ, которые дают резко отрицательную оценку всему тому, что связано с деятельностью лидеров традиционного ислама. Отсюда, формирование негативного облика ЦДУМ и его региональных филиалов среди достаточно широких слоев населения, прежде всего, среди молодежи. Выпускаемая ежемесячно РДУМ Челябинской области газета «Хилял» ( «Молодая луна») фактически не играет никакой роли в информационном освещении деятельности духовного управления и противодействии распространению салафизма. Молодёжь предпочитает получать информацию не из «традиционных» печатных изданий, а из новостных порталов (в т.ч. и исламских) в сети Интернет. Как и ЦДУМ, Духовное управление мусульман Челябинской области также до сих пор не имеет своего интернет-сайта и своего сообщества в социальной сети «В контакте», на которых можно было бы найти информацию, исходящую непосредственно от самого муфтия. Публикации газеты «Хилял» в Интернете не размещаются, а потому недоступны большинству представителей мусульманской молодёжи области. Молодежную политику РДУМ тоже сложно назвать активной и всеобъемлющей. Фактически молодёжная политика отсутствует, в т.ч. из-за непредставленности духовного управления в Интернете. Это определенным образом играет на руку экстремистским организациям. В связи с этим видится необходимым ведение активной просветительской и миссионерской деятельности представителей традиционных мусульманских структур (ЦДУМ и его региональных филиалов), которая бы смогла ограничить влияние на мировоззрение и интеллектуальное развитие мусульман салафизма и др. чуждых для России течений ислама. По мнению уральского исламоведа, также большое значение будет иметь размещение в Интернете видеороликов и аудиозаписей с разъяснительными беседами, проводимыми традиционным мусульманским духовенством — о сущности нетрадиционных для России течений ислама и негативном влиянии идей, проповедуемых их последователями. Однако эффективное проведение всех этих мероприятий будет просто невозможно, если ЦДУМ и его филиалы не будут иметь своих представительств в Интернете, в т.ч. в социальных сетях. Обязательной должна стать информационная поддержка деятельности традиционных исламских структур в Интернете, которая на сегодняшний момент практически отсутствует. Как считает Марина Гуляева, ситуация на самом деле очень печальна. По её мнению, становится очевидным, что традиционалисты проигрывают в информационной войне легальным «параллельным» муфтиятам и нелегальным вахабитским джамаатам. Нежелание первых использовать возможности Интернета в полном его объеме, вести пропаганду традиционного для коренных мусульманских народов России формы ислама ханафитского мазхаба в кибер-пространстве приводит к тому, что молодежь, как основной посетитель глобальной сети, находится под информационном влиянием религиозных экстремистов, что в будущем может привести к печальным последствиям для страны. От того насколько широко традиционные исламские структуры будут представлены в сети Интернет — зависит будущее нашей страны. По мнению Марины Гуляевой, это вопрос национальной безопасности российского государства. К сожалению, не все представители традиционного исламского духовенства это осознают.
Если ЦДУМ и его региональные филиалы не будут оказывать противодействие распространению религиозного экстремизма в Интернете, то салафизм станет доминирующим в сознании российских мусульман. Поражение традиционалистов в информационной войне за умы мусульманской молодежи может обернуться тем, что молодое поколение мусульман будут воспринимать себя не частью своей страны, а в фарватере создаваемого фундаменталистами «исламского халифата». По мнению Марины Гуляевой, это неизбежно приведет к нарастанию внутри- и межконфессиональных конфликтов, которые и сегодня имеют место быть, гражданской войне и как следствие — к расколу территории Российской Федерации на несколько частей.
«Одним из главных недостатков нынешней системы мусульманского образования остается нехватка учебной литературы, способной обеспечить высокие образовательные стандарты в рамках традиционного ислама ханафитского мазхаба»,- отметил в начале своего выступления заведующий Отделом истории общественной мысли и исламоведения Института истории Академии наук Татарстана Дамир Шагавиев.
В своем докладе «Учебная литература по мусульманскому религиозному образованию в Татарстане: специфика, характеристика, особенности» казанский теолог отметил, что одной из ключевых проблем мусульманского просвещения по-прежнему остается учебная литература. В целом сегодня потребности в образовательной и просветительской литературе, знакомящей читателей с ценностями традиционного для татар и башкир ислама ханафитского мазхаба, удовлетворяются ничуть не лучше чем в начале 1990-х годов. Тогда потребность в исламской литературе удовлетворялась благодаря практически бесконтрольному притоку иностранных изданий. Это вызывало законное беспокойство мусульманского духовенства, опасавшегося ваххабитского влияния. Сегодня более сотни издательств по всей стране специализируются на литературе по исламу как вероучительного, так и академического характера. Однако их продукция также нередко вызывает вопросы. Зачастую ими издаётся на русском и татарском языках ваххабитская литература, нередко меняются названия книг (если книга внесена в Федеральный список экстремистской литературы). При этом до прихода к власти в ДУМ РТ сторонника ханафитского мазхаба муфтия Ильдуса Фаизова практически все мусульманские учебные заведения Татарстана вели свою деятельность автономно. Каждое медресе работало на основе собственной образовательной программы. Причем расхождения в этих программах были очень сильными, прежде всего потому, что в разных медресе использовалась разная учебная литература. Из-за отсутствия должного контроля во многих образовательных учреждениях использовалась ваххабитская литература, читались лекции, в которых пропагандировались основанные на этих книгах ваххабитские мировоззренческие установки. Беспорядок творился и в воскресных школах – курсах при мечетях, где любой желающий мог получить информацию об основах ислама и научиться читать и писать на арабском языке. Учебники для занятий лекторы в воскресных школах выбирали на свой вкус. Нередко это была запрещенная в России литература, изданная представителями зарубежных радикальных исламских течений. Под видом «основ ислама» мусульманам пропагандировалось ваххабитское мировоззрение.
Ситуация изменилась после того как с подачи руководства ДУМ РТ были созданы образовательные стандарты для учебных заведений. Отклоняться от этих стандартов запрещается. Сегодня во все мусульманские учебные заведения в Республике Татарстан разосланы учебные планы, разработанные татарстанскими теологами. «Тем не менее, к сожалению, мусульмане в Татарстане для самообразования до сих пор широко используют ваххабитскую литературу», — отметил Дамир Шагавиев. По его мнению, имеющая хождение в регионе ваххабитская литература на русском и татарском языках не призывает в открытую к насилию, но излагаемые в ней материалы ведут к формированию салафитских мировоззренческих установок у читателей. Особое внимание в своём докладе Шагавиев уделил книге «Личность мусульманина» известного ваххабитского автора Мухаммада Али Аль-Хашими. Эту книгу эксперты между собой в шутку называют «Двуличность мусульманина». По мнению Шагавиева, данная книга «меняет поведенческие установки человека, который начал знакомство с исламом с её чтения, и некритично воспринял изложенные в ней идеи». В Татарстане распространяется и литература организации «Хизб-ут-Тахрир».
По мнению Шагавиева, для ваххабитской литературы характерен своеобразный «сектантский новояз» — производится тонкая подмена понятий, когда ключевым для исламского богословия словам даётся совершенно другое значение, и прочитавший книгу новоначальный мусульманин невольно начинает мыслить категориями чуждыми для традиционного ислама ханафитского мазхаба. При этом, как считает казанский теолог, на подсознательном уровне «закладывается ваххабитская картина мира». Например, слову «джихад» придаётся смысл «обязательная для мусульманина вооружённая борьба с приверженцами немусульманских религий». При этом отрицаются принятые в исламе ханафитского мазхаба такие смыслы понятия «джихад» как «борьба человека с собственными недостатками» и «угодное Аллаху усердие мусульманина в учёбе и познании наук» или «борьба с агрессорами напавшими на родную страну». Особенно подобная подмена смысла арабских слов характерно для литературы организации «Хизб-ут-Тахрир». Например, общепринятому в исламе понятию «мабда» даётся совершенно новое значение. В арабском языке данный термин несёт означает «основа» или «принцип». Слово «мабда» широко используется в научной и богословской арабской литературе. Данный термин используется исламскими авторами, представителями самых различных течений и толков в исламе. Однако этот термин особый смысл имеет в идеологических источниках организации «Хизб-ут-Тахрир». Под словом «мабда» последователи этой организации понимают термин «идеология», который они отличают от термина «акыда». Частое использование термина «мабда» в литературе «Xизб-ут-Tахрир» связано с выбором Такиуддина Набхани (1909-1977), основателя этой организации. Именно он выбрал этот термин среди его синонимов и ввёл его в лексику организации через свою книгу «Система ислама». Терминология основателя организации стала общепринятой и в литературе его последователей. Переводчики литературы «Хизб-ут-Тахрир» на русский язык также в основном стали использовать этот арабский термин, оставляя его без перевода. Поэтому употребление термина «мабда» стало общераспространённым в русскоязычной литературе «Хизб-ут-Тахрир» и соответственно в лексике русскоязычных последователей этой организации. Этому слову ими придаётся значение «идеология организации „Хизб-ут-Тахрир", «правильное мировоззрение», «правильная идеология». Таким образом, термин «мабда» стал специфическим термином вышеназванной организации, в том числе среди её российских последователей.
Дамир Шагавиев считает, что нужно широко издавать труды отечественных авторов, в том числе и дореволюционных татарских богословов. По его мнению, только в этом случае можно будет обеспечить высокие образовательные стандарты в рамках традиционного ислама ханафитского мазхаба и эффективно противодействовать экспансии ваххабизма.
Обсуждая доклад Шагавиева, участники мероприятия вспомнили о том, что книгу «Личность мусульманина» представители Союза муфтиев России (СМР) преподносили самым различным высокопоставленным политикам и чиновникам, в т.ч. и на территории республик Татарстан и Башкортостан. Этот весьма популярный у ваххабитов труд рекомендовал к чтению глава СМР Равиль Гайнутдин. Именно он и написал предисловие к одному из изданий данной книги.
Во время обсуждения доклада Дамира Шагавиева собравшиеся также вспомнили о ситуации в деревне Седяш Пермского края, в которой обосновался «Исламский образовательный центр». Возглавляет центр некто Антон Андреевич Шпак, прошедший обучение в Египте и называющий себя «шейхом». В интервью газете «Комсомольская правда» от 3 мая 2011 г. Мухаммедгали Хузин, председатель исполкома Российской ассоциации исламского согласия (РАИС) сообщил о том, что гражданин Шпак получил удостоверение «имама» от структуры «Централизованное Религиозное Управление мусульман Пермского края», входящей в Совет муфтиев России Равиля Гайнутдина. Эту «параллельную» по отношению к ЦДУМ структуру ( «Централизованное Религиозное Управление мусульман Пермского края») местные журналисты называют аббревиатурой «ЦРУ». По свидетельству Мухамедгали Хузина, в апреле 2011 г. сотрудники Центра по противодействию экстремизму МВД Пермской областной совместно с сотрудниками РАИС совершили поездку в деревню Седяш. В «образовательном центре» был изъят конспект, по которому Шпак преподает ученикам. В конспекте прямым текстом было прописано: «Будем учить ислам по основателю ваххабизма Махаммаду Ибн Абдуль-Ваххабу». Также была изъята запрещенная в России ваххабитская книга «Единобожие», по которой Шпак преподавал.
Исламовед из Екатеринбурга Алексей Старостин в своём докладе рассказал о работе кафедры теологии Уральского государственного горного университета, на которой он занимает пост заместителя заведующего кафедры. Пост заведующего кафедрой теологии УГГУ известный в России православный богослов, протоиерей Владимир Зайцев. Первоначально кафедра осуществляла подготовку студентов по направлению «православная теология». Летом 2011 г. руководством вуза было принято решение начать подготовку и по направлению «исламская теология» в связи с огромным интересом к этой специальности среди уральских мусульман. 22 июля 2011 года были подписаны договора о сотрудничестве с Региональным духовным управлением мусульман Свердловской области и Российским исламским институтом в Казани, которые оказывают помощь в образовательном процессе. Сотрудники кафедры теологии УГГУ в сентябре прошли стажировку в Российском исламском институте, ознакомились с опытом других вузов России, где реализуется подготовка специалистов по направлению «исламская теология». На сегодняшний день свои заявления подали более 20 абитуриентов, среди которых люди разных возрастов и профессий, есть и действующие имамы, и абыстаи, а также молодые выпускники общеобразовательных школ. Абитуриентов для направления «Исламская теология» предполагается привлекать и из уральской глубинки. Из районов компактного проживания мусульман на Урале немало молодых людей уезжает учиться в арабские страны, где они подвергаются пропаганде апологетов салафизма. Сейчас же у них появилась возможность получить специальность «исламский теолог» в административном центре Уральского региона.
По мнению Алексея Старостина, начат уникальный эксперимент, когда одна кафедра готовит специалистов по двум направлениям — православной и исламской теологии. Это призвано содействовать становлению практического диалога между христианами и мусульманами в стенах современного вуза, укреплению духовности и нравственности в образовательном процессе. Как считает уральский исламовед, этот эксперимент не был бы запущен, если бы огромные усилия к этому не приложил заведующий кафедрой, протоиерей Владимир Зайцев. Старостин процитировал речь о.Владимира Зайцева на состоявшемся 10 октября 2011 г. круглом столе «Взаимодействие Уральского горного университета и Российского исламского института по вопросам теологического образования»: «Ислам объективно будет развиваться на нашей земле, для этого есть все предпосылки, людям это необходимо и нужно, есть совершенно конкретный национально-культурный запрос на возвращение к своим религиозным традициям. И мне бы хотелось, чтобы этот процесс сопровождался не противостоянием и противопоставлением ведущих традиционных конфессий нашей страны, а шел в рамках сотрудничества и соработничества, чтобы потом укрепившийся ислам на территории Свердловской области никогда не рассматривал православие как конкурента или противника, а всегда относился к нему по-братски, т.к. сотрудничество наших конфессий закладывалось в годы, когда еще ни одна из них не была сильна, в этих условиях мы всегда протягиваем друг другу руку помощи и готовы подставить плечо поддержки».
По мнению Алексея Старостина, обучение специалистов на кафедре по двум направлениям — православной и исламской теологии призвано содействовать усилению диалога христианства и ислама, и является фактором противодействия салафизму и другим формам религиозного экстремизма. Уральский исламовед обратил внимание собравшихся на необходимость координации усилий научной общественности Поволжско-Уральского региона в направлении противодействия распространению салафизма и др. форм религиозного экстремизма.
Научный сотрудник Российского института культурологии Галина Хизриева в своём докладе затронула проблему вмешательства некоторых ближневосточных государств в систему мусульманского образования в России. По мнению ученого, формирование религиозной идентичности является одной из главных задачей мусульманского образования в России. Именно институты религиозного образования играют в этом чрезвычайно важную роль, поскольку они выступают как механизмы культивации ценностно-идеологических ориентиров общества. Придя в Россию, многочисленные «исламские фонды» и другие «неправительственные организации» ближневосточных государств обнаружили, что на находящуюся в глубоком упадке исламскую систему образования можно воздействовать и активно использовать для политической борьбы, в том числе борьбы наступательной. Как считает Хизриева, многие ближневосточные страны руками своих спецслужб и «неправительственных организаций» постарались использовать сложившееся положение для реализации собственных интересов. В 1990-е годы выпускники исламских вузов Саудовской Аравии и др. ближневосточных стран внедрились в качестве преподавателей во многие российские медресе. Беда в том, что после обучения в вузах этих ближневосточных стран эти люди стали носителями враждебной по отношению к России ваххабитской (салафитской) идеологии. В результате многие представители молодёжи, обучавшиеся в медресе у этих преподавателей, подверглись неприкрытой салафитской пропаганде, и в итоге многие из них стали носителями антироссийской идеологии. По мнению Хизриевой, ваххабитское сообщество России используется внешними силами для разрушения традиционной российской уммы, лояльной государству. Ваххабиты умело ведут информационную войну, в т.ч. с использованием средств Интернета. При этом информационным атакам подвергаются не только государственные и религиозные институты, но и отдельные личности.
По мнению исследователя, для антиросийской пропаганды ваххабитов характерна идеологема «Россия – агрессивная держава». Апологеты ваххабизма внушают молодым мусульманам следующую мысль: «Россия всегда начинала войны первая, уничтожая и подчиняя своих малочисленных соседей, и отнимая их земли». Как считает Хизриева, идеологема «Россия — агрессивная держава» поддерживается многочисленными псевдоисторическими исследованиями Д.Хайретдинова, которые подводят базу под богословское оправдание агрессивного джихада против «русских оккупантов, захвативших земли мусульман». Подобные высказывания приводят к разрыву ранее вполне устойчивых связей между православным и мусульманским духовенством. Примером такого разрыва может служить разрыв отношений между Духовным управлением мусульман Нижнего Новгорода и Нижегородской епархией РПЦ. И почему-то никого в России не смущает тот факт, что авторы, продвигающие подобные антироссийские идеологемы являются сегодня главным редактором и авторами официального органа Совета муфтиев России — журнала «Ислам Минбаре».Ваххабитские пропагандисты при поддержке внешних сил фактически формируют «неофициальную» систему религиозного образования для того, чтобы вдохновлять мусульман на формирование антироссийской оппозиции. В эту «неофициальную» систему образования активно привлекается молодежь, благодаря чему формируются молодежные джамааты, из которых создаются боеспособные сетевые структуры, способные к координируемым действиям. К примеру, в своих выступлениях и статьях «исламские публицисты» Ренат Мухаметов, Руслан Курбанов и Дамир Хайретдинов, а также поддерживающие их политики и функционеры СМР Дамир Мухетдинов и Абдул-Вахид Медведев-Ниязов именуют этот процесс «уммастроительством».
Галина Хизриева также рассказала о своей поездке в Северную Осетию в 2011 г. в рамках служебной командировки по линии Российского института культурологии. Поездка была совершена в научно-религиоведческих целях. Общаясь в Северной Осетии с православными христианами, Хизриева обнаружила, что они чрезвычайно удивлены её поведением. «А мы привыкли, что мусульмане, даже женщины, не стесняясь открыто называют нас кяфирами и не скрывают, что мечтают о сносе всех православных храмов в республике», — разоткровенничались с нею православные жители Осетии. Им было в диковинку наблюдать женщину-мусульманку, которая толерантно относится к иноверцам и говорит им о том, что в Коране христиане называются «людьми книги». Подобная картина является прямым следствием того, что мусульманская умма Северной Осетии до сих пор находится под сильным салафитским влиянием. Как считает Галина Хизриева, после ухода печально известного муфтия Али Евтеева с поста главы Духовного управления мусульман Северной Осетии, в мусульманской умме республики ситуация кардинально не изменилась. Нельзя закрывать глаза на предконфликтную ситуацию — Северная Осетия находится на пороге межконфессионального конфликта.
Обсуждая доклад Хизриевой, присутствующие вспомнили о жестоком убийстве народного поэта Северной Осетии Шамиля Джигкаева, которому осетинский ваххабит отрубил голову. Участники мероприятия также вспомнили историю ухода Али Евтеева с поста муфтия, связанных с известным его интервью эксперту-кавказоведу Яне Амелиной для информационного агентства «Regnum». Это интервью стоило муфтию карьеры. В том интервью Евтеев совершенно искренне поведал Амелиной, как он обучался в лагерях чеченских боевиков и как он ностальгирует по этим временам. Вместо того, чтобы не афишировать свое позорное прошлое, Али Евтеев в интервью высказал пожелание федеральным властям прекратить бороться с ушедшими в «лес» ваххабитами и интегрировать откровенных террористов в российский социум. Слушая интервью (именно слушая, благо аудиозапись интервью выложена в Интернете и доступна каждому), можно по интонации вчерашнего боевика понять, что ему хочется вернуться в «лес» к «братьям», а не находиться в скучной для него должности муфтия, когда необходимо выполнять весь набор церемониальных функций, которые неизбежно накладываются на высшее духовное лицо в регионе.
Старший преподаватель кафедры теоретической и прикладной политологии Южного федерального университета (Ростов-на-Дону), кандидат политических наук Ринат Патеев выступил с докладом «Проблемы развития и совершенствования системы мусульманского образования на Северном Кавказе». Как считает ростовский политолог, система мусульманского образования в современной России до сих пор находится на стадии своего формирования. По мнению Рината Патеева, в 1990-е годы фундаменталистская модель исламского образования служила системой культивации ценностно-идеологических ориентиров, которые легитимизировали политическую практику антироссийских сепаратистских движений на Северном Кавказе. В своём докладе ученый напомнил присутствующим о том, что в 1989–1997 гг. в Кизилюрте (Дагестан) под руководством известного дагестанского фундаменталистского проповедника Багаутдина Кебедова функционировало медресе. В нем ежегодно обучалось до 700 студентов, а действовало учебное заведение при поддержке «благотворительных» фондов стран Персидского залива и арабских проповедников. В селе Первомайском был открыт известный издательский центр «Сатланда», который тиражировал большое количество фундаменталистской литературы, расходившейся не только по Северному Кавказу, но и по всем регионам России. После жестких действий федерального центра фундаменталистские центры, действовавшие открыто, перестали существовать.
Как считает ростовский эксперт, фундаменталистская модель исламского образования не смогла пустить глубоких корней на Северном Кавказе. Тем не менее, ведение миссионерской пропаганды на фоне религиозного возрождения различными зарубежными проповедниками постепенно привело к фундаментализации ислама на Северном Кавказе под влиянием нетрадиционных для России течений ислама, привнесенных зарубежными проповедниками. Распространение ваххабитской формы ислама на Северном Кавказе происходило в условиях этнополитической напряженности и открытого вооруженного конфликта (Чечня). По мнению Патеева, в настоящее время на Северном Кавказе наблюдается возрождение традиционной системы исламского образования, которое, правда, сталкивается с рядом проблем. Так, оно характеризуется аморфной организационной системой, условностью ступеней обучения, недостаточным присутствием в программах светских предметов, отсутствием единых учебных и методических планов, системы оценки выпускников, требований к обеспечению учебного процесса. Всё это вместе с финансовыми затруднениями ведёт к тому, что уровень образования во многих исламских вузах Северного Кавказа не соответствует уровню высшего образования и мало чем отличается от среднего уровня — медресе. В результате выпускники этих ВУЗов уступают по уровню своих знаний своим сверстникам, обучавшимся в зарубежных исламских центрах. Такие исламские институты в начале 1990-х были созданы в Нальчике, Грозном, в станице Орджоникидзевской (Ингушетия) и т.д. Однако традиционное лидерство по числу исламских образовательных центров остается за Дагестаном. До недавнего времени наиболее авторитетными исламскими вузами считались Исламский университет им. Сайфуллы Кади в Буйнакске и Кизилюртовский исламский институт, которые готовили кадры для ДУМ Дагестана. С 2004 г. в Махачкале стал действовать Северо-Кавказский исламский университет. Однако, несмотря на достаточное (вроде бы) количество исламских ВУЗов, официальное мусульманское духовенство продолжает утверждать о нехватке квалифицированных кадров. Ринат Патеев процитировал высказывание муфтия Дагестана Ахмада-хаджи Абдуллаева (2010 г.): «В республике все еще чувствуется нехватка грамотных и квалифицированных имамов и религиозных деятелей». По мнению аналитика, «здесь можно согласиться с оценкой уровня образования нынешнего духовенства». Как считает исламовед, на сегодняшний день низкий уровень образования у традиционного мусульманского духовенства не дает возможности серьезного противодействия радикалам и экстремистам. Докладчик процитировал высказывание (2005 г.) председателя ДУМ Кабардино-Балкарии А. Пшихачева: «…Сейчас доморощенный сельский мулла, не имеющий специального образования и ограничивающий свою работу отправлением поминальных обрядов, не может «дать отпор» пропагандистам экстремизма». Однако такая картина в первую очередь связана с низкой степенью светского, а не религиозного образования, которая и не позволяет муллам оказать существенное противодействие экстремистской пропаганде. По официальным данным, высшее религиозное образование имеет 31,6% имамов, среднее 22,9%, при этом самоучками является 38,07%. Что касается высшего светского образования, то им обладает лишь 7,8% имамов, а среднее образование есть у 44,1%. Утверждение официального духовенства о недостатке квалифицированных служителей исламского культа, по мнению ростовского исламоведа, связано с вакансиями, существующими в сельской глубинке. Выпускники исламских вузов, по всей вероятности, не хотят уезжать в отдаленные аулы, поскольку имеют высокую самооценку собственного статуса. Поэтому вопросы, связанные с их трудоустройством, во многом схожи с общеизвестными проблемами профессионального трудоустройства выпускников светских вузов. В результате если в аулах и есть муллы — то зачастую это пожилые люди из числа местных жителей, образовательный уровень которых весьма низок. В тоже время образованные выпускники зарубежных мусульманских вузов зачастую являются носителями нетрадиционных для России течений ислама. Молодежь, обучавшаяся за рубежом, в наибольшей степени подвержена радикализации. При этом выпускники зарубежных исламских университетов в большинстве своём также не хотят занимать вакансии в сельской местности, но при этом стараются захватить должности в городах.
О возросшем соперничестве между традиционными «старыми муллами» и лицами, вернувшимися после обучения в зарубежных исламских центрах, стали говорить и официальные лица. Ростовский исламовед процитировал слова бывшего главы ФСБ России Н. Патрушева, который в одном из интервью отметил, что проблеме обоснования терроризма религиозными догмами придает актуальность «происходящая в настоящее время в среде мусульманского духовенства смена поколений, в ходе которой к руководству исламскими общинами пытаются прийти прошедшие соответствующее обучение за рубежом антироссийски настроенные радикальные лица». Необходимость развития собственной отечественной системы мусульманского образования, для возможности противостоять политико-идеологическому влиянию из-за рубежа, признается большинством официального исламского духовенства. Для эффективного решения данной проблемы, по мнению ростовского исламоведа, необходимо расширения образовательных программ в мусульманских учебных заведениях. Назрела необходимость введения ряда светских наук: всемирной истории, психологии, политологии, геополитики, экономики и т. д. Как полагает эксперт, светские предметы в исламских вузах важно освещать в аспекте современных вызовов и угроз для человечества: терроризм, перманентный экономический кризис, экологический кризис, распространение ядерных технологий и т.д. При этом следует использовать постулаты исламского вероучения с его особым отношением к знанию.
Важным направлением мусульманского образования может стать изучение суфизма. Следует сделать акцент на этическую составляющую суфийского учения с его особым упором на саморазвитие и духовное совершенствование человека. «Изучение наследия суфизма в России в современном образовательном процессе российских мусульман может оказаться весьма перспективным», — высказал своё мнение эксперт.
Острым вопросом остается правовое регулирование деятельности мусульманских образовательных учреждений: взаимодействие государства и религиозных институтов требует четкой правовой проработки, в связи с основополагающим конституционным принципом отделения церкви от государства. Процессы, происходящие в мире, свидетельствуют, что «в ближайшее время значимость исламского фактора на мировой арене будет возрастать». Поэтому актуальность темы будет сохраняться и требовать более серьезной научной проработки, считает Патеев. По его мнению, дальнейшую проработку этой актуальной темы необходимо проводить с подключением как научного сообщества – религиоведов, политологов, историков, педагогов и т. д., так и представителей духовенства, и не только мусульманского, но и православного.
По итогам состоявшихся дискуссий участники научно-практического семинара пришли к выводу, что
1) сочетание различных подходов к анализу сегодняшнего состояния религиозного образования позволяет не только представить его реальное состояние, но и порождает синергетический эффект, высвечивает пробелы познания и определяет перспективы его дальнейшего развития;
2) сегодня происходит проникновение экстремизма в Россию через зарубежное религиозное образование;
3) принципиально значимым является привлечение к обсуждению данной проблематики вузовских подразделений, сочетающих в своей повседневной работе не только академические исследования, но и осуществляющих педагогическую деятельность, в различных аспектах которой (лекции, семинары, научно-исследовательская работа студентов и аспирантов) весьма значительное место занимают проблемы, связанные с религиоведением;
4) обсуждение вопросов современного религиозного образования получает все более отчетливое общественно-политическое звучание, что переводит многие узловые проблемы религиозной педагогики из разряда теоретических в научно-практические;
5) актуализируется необходимость научно грамотной религиоведческой экспертизы в работе государственных органов, в том числе сил правопорядка;
6) на первый план выходят проблемы соотношения религиозных и светских институтов и ценностей в российском обществе, которые требуют научного осмысления, выработки научно обоснованных подходов и оценок высокого экспертного уровня и доведения их до государственных структур. Ситуация в мусульманских регионах России свидетельствует о дальнейшем усилении религиозного фундаментализма на общественно-политические процессы, протекающие в этих регионах;
7) общественную значимость приобрела проблема нетрадиционных для России религиозных течений, многие из которых обладают деструктивным потенциалом, способны изменить установившийся расклад сил в обществе, создать очаги межконфессиональной и межэтнической напряженности. Необходимо всесторонне изучение этих направлений с точки зрения их идеологии, конфликтного потенциала, социальной базы и зарубежных контактов, которое должно дать оценку этому явлению с точки зрения национальной безопасности.»
Необходимо указать, что все представленные к обсуждению доклады вызвали живой интерес со стороны участников семинара «Религиозное образование как элемент формирования духовности современной молодёжи». Практически каждый доклад становился причиной оживлённых дискуссий. Семинар фактически проходил в форме круглого стола, что позволяло слушателям свободно общаться с приглашенными докладчиками-экспертами, высказывать свои мнения.
Все гости семинара смогли задать вопросы и получить квалифицированные ответы, что называется из первых рук. Тем не менее, гостям мероприятия не хватило времени отведенного на проведение семинара, чтобы задать все интересующие их вопросы докладчикам.
В ходе обсуждения на круглом столе участники мероприятия пришли к следующему выводу: ваххабиты благодаря активному использованию средств Интернета уже фактически выиграли информационную войну у представителей традиционного ислама. Пока имеет место триумф в информационной войне, но виртуальный успех легко может превратиться в реальный, что доказывает случай с рейдерским захватом мечети в с. Арсланово Челябинской области, о котором рассказала в своём докладе уральский исламовед Марина Гуляева. Во многих регионах России (республики Северного Кавказа, закамские районы Татарстана, практически все сельские районы Башкирии, места компактного проживания татар в Пермском крае) уже сложилась такая ситуация, что противником ваххабизма быть невыгодно, более того — опасно. Присутствующие вспомнили события в пермской деревне Седяш, о которых в интервью «Комсомольской правде» от 3 мая 2011 г. рассказал известный мусульманский деятель Мухаммедгали Хузин. В деревне Седяш Пермского края селяне собрали сход, на котором высказали своё мнение местным ваххабитам: они должны уйти из данного населённого пункта вместе со своим учением. Недовольство селян было вызвано тем фактом, что ваххабиты организовали в деревне «Исламский образовательный центр». По словам Мухамедгали Хузина, местные ваххабиты нисколько не стесняясь заявили селянам: если вы будете против нас, то ваши дома сгорят. А наутро в эту деревню приехали люди с видеокамерами и стали снимать на видео дома наиболее активных противников ваххабизма. Была вызвана полиция, у непрошенных гостей сняли отпечатки пальцев, но полицейские не нашли оснований кого-то задерживать. Ведь по закону дома фотографировать и снимать на видео не запрещается. А ведь налицо была явная демонстрация угрозы. По свидетельству Мухамедгали Хузина, позже местные ваххабиты уже стали угрожать не только сожжением домов, но и убийством. Они заявили местному имаму и еще нескольким людям: если будете выступать против нас — убьем и дома сожжем!
В ходе обсуждения докладов прозвучавших на семинаре руководитель Приволжского филиала РИСИ Раис Сулейманов на круглом столе высказал следующее суждение: «Ваххабиты пока вроде бы находятся в меньшинстве, но если в стране наступит период политической нестабильности, то организованное, богатое и целеустремленное ваххабитское сообщество может прийти к власти во многих регионах России».
Ваххабиты, безусловно, ставят перед собой цель захватить всю Россию, констатировали участники круглого стола. Ведь ваххабиты даже не скрывают, что видят захват России как важнейший этап для дальнейшего построения «халифата». По словам Романа Силантьева, многие чиновники и общественные деятели не понимают: если культивировать ваххабизм, поддерживая проваххабитские структуры в Москве, то нет никакого смысла в том, что идёт борьба с ваххабизмом на Северном Кавказе и других регионах России.
В завершении круглого стола, в рамках «блиц-опроса», каждый участник высказал свое мнение, предложения и замечания о проведенном семинаре. Участники круглого стола высоко оценили как содержательную часть семинара, так и его организацию.
Все учёные, выступившие с докладами на семинаре, на следующий день 10 ноября 2011 года были приглашены в Институт истории им. Ш.Марджани Академии наук Республики Татарстан. Доцент Московского государственного лингвистического университета Роман Силантьев выступил перед сотрудниками Института истории с лекцией, посвященной современным исламоведческим исследованиям в России. Силантьев рассказал собравшимся о том, что Патриарх Кирилл поставил целью усилить исламоведческое направление в деятельности учёных-религиоведов и теологов работающих в структурах Русской Православной Церкви. По словам Силантьева, планируется, что основными центрами исламоведения в РПЦ МП будут Казанская и Ставропольская семинарии. В своей лекции историк-исламовед затронул ряд тем, которые имеют прямое отношение к научным работам сотрудников Института истории Академии наук Татарстана. Было видно, что Силантьев не понаслышке знаком со спецификой научных исследований данного учреждения в области истории и социологии. В частности, Силантьев познакомил собравшихся со своим взглядом на движение ваисовцев, которое возникло в Казани во второй половине XIX века. По мнению московского исламоведа, данное движение было «откровенно экстремистским», и деятельность ваисовцев очень напоминала деятельность современных ваххабитов. Историк-исламовед также рассказал о своём видении движения новометодников-джадидов. В своей лекции московский исследователь коснулся и «запретной» для некоторых СМИ темы численности мусульман в России. По мнению Силантьева, получившие распространение сведения о численности жителей России, исповедующих ислам, весьма преувеличены. По его мнению, точные данные о численности мусульман до сих пор отсутствуют. Сам эксперт-исламовед, по его словам, встречал данные от 5 до 50 млн. человек. Между тем число «этнических мусульман» (т.е. людей априори считающихся приверженцами ислама по факту принадлежности к этносам которые традиционно считаются мусульманскими), проживающих в России, по словам эксперта, более-менее уточнено благодаря Всероссийской переписи населения 2010 г. Роман Силантьев привёл данные социологических опросов, согласно которым ислам в России исповедуют всего лишь около 9 млн. человек. По мнению исследователя, широко распространённым мифом также является утверждение о массовом принятии ислама этническими русскими. По сведениям Силантьева, за последние 20 лет в ислам перешло не более трех с половиной тысяч русских. При этом среди этнических мусульман за тот же период христианство приняли около 2 млн. человек, отметил исламовед. По мнению Силантьева, до 20% татар в современный период также исповедуют христианство, а дети от смешанных браков в 70% случаев считают себя христианами. «Более 400 священников Русской православной церкви являются этническими мусульманами», — добавил эксперт.
Силантьев также ознакомил присутствующих с данными социологического исследования, согласно которым 40% российских граждан считают, что терроризм и ислам связаны между собой. «В России, как и во всем немусульманском мире, довольно высок уровень исламофобии», — констатировал исламовед. По его мнению, виноваты в этом ваххабиты, которых многие жители России считают истинными мусульманами. «Зачастую люди просто не разделяют традиционных мусульман и ваххабитов», — отметил исследователь.
Значительная часть лекции была посвящена истории распространения ваххабизма на территории России и с проблемами которые возникли вследствие того, что традиционный ислам ханафитского мазхаба фактически стал жертвой идеологической экспансии со стороны ваххабитов. Силантьев напомнил о том, что ваххабитов часто называют «пуританами ислама». По мнению исследователя, «ваххабиты действительно похожи на протестантов-пуритан, которые массово резали людей в свое время в Англии и в Северной Америке».
Многие из собравшихся впервые услышали о том, что в в советское время в 1930-х годах в России ваххабизм считался очень прогрессивным исламским течением, поскольку «ваххабиты боролись с турецким империализмом, и боролись довольно успешно».
Слушателей лекции неприятно удивила информация о том, что ваххабиты уничтожили могилу матери основателя ислама Мухаммеда и многие другие мусульманские святыни в Аравии. Ваххабиты хотели уничтожить все святыни в Мекке и Медине. Роман Силантьев рассказал о том, что Каабу от уничтожения спасло вмешательство первого президента Турецкой Республики Кемаля Ататюрка, которого некоторые исследователи считают атеистом. «Только угрозы Ататюрка немедленно устроить зачистку всей Саудовской Аравии спасли главные мусульманские святыни от уничтожения», — отметил историк-исламовед.
По мнению Силантьева, после развала СССР «мусульмане России оказались в критическом положении». В тот период мечети стали открываться сотнями и тысячами, а кадров духовенства для них просто не было. «Государству тогда было не до помощи мусульманской умме», — с сожалением отметил Силантьев. По этой причине мусульманским лидерам России пришлось согласиться на то, чтобы молодые мусульмане учились за рубежом, где им предложено было бесплатное обучение и стипендии. «Однако мусульмане, получившие образование за рубежом, стали возвращаться в Россию не столько богословами, сколько диверсантами», — заявил Силантьев. С этого момента ваххабизм стал активно распространяться в России.
Как заявил Силантьев, «по всей видимости, именно ваххабиты первыми, среди известных мусульманских течений предложили тех мусульман, которые с ними не согласны, мусульманами не считать и уничтожать как кяфиров». Именно из-за этой особенности, по мнению исследователя, «распространение ваххабизма в России вызывает массу проблем». «Одна из главных проблема в том, что, даже совершая теракты и вооружённые нападения на граждан, сами ваххабиты себя бандитами и террористами не считают», констатировал эксперт.
Ваххабиты на Северном Кавказе фактически занимаются рэкетом, обкладывая данью предпринимателей. У ваххабитов есть масса возможностей «теологически» оправдать свои преступные действия перед самими собой и делать их дальше. «В отличие от обычных бандитов, которые все-таки не строят иллюзий насчет того, что рэкет, грабеж, мошенничество — это богоугодные дела, все-таки понимают, что они творят грех,— ваххабиты искренне считают себя борцами за дело Всевышнего, которые из последних сил воюют за интересы ислама», — заявил Роман Силантьев.
По мнению эксперта, именно ваххабиты виноваты в том, что в наши дни происходит в Дагестане: новости из этой республики фактически являются ежедневными сводками с поля боевых действий. В республике практически ежедневно гибнут люди. Ваххабиты расправляются с приверженцами традиционного ислама. По словам Силантьева, более 50 имамов и муфтиев только на Северном Кавказе погибло от рук ваххабитов.
Если российским властям в сотрудничестве с представителями традиционного ислама не удастся поставить заслон экспансии ваххабизма, то подобная же участь ждёт и Урало-Поволжский регион. Исламовед подчеркнул особую важность вмешательства в эту ситуацию со стороны государства и принятия мер по поддержке традиционного ислама в России. «Если тенденция нарастания ваххабитского влияния в мусульманской умме России сохранится и если власть не предпримет серьезных мер, то тысячелетнему межрелигиозному миру в России придет конец», — высказал своё мнение эксперт.
После окончания лекции последовали вопросы со стороны слушателей. Один из сотрудников Института истории задал вопрос о т.н. «ближневостосточных революциях» — в чём Силантьев видит главные причины «арабской весны»? По мнению Романа Силантьева, «эти события носят смешанный характер». «Причиной арабских революций стала целая совокупность причин, и упрощать я бы не стал», — заявил эксперт.
«Многие люди вышли на улицы из социального протеста, а используют это в своих целях ваххабиты», — отметил Силантьев. Московский историк-исламовед рассказал о захвате ваххабитами египетского университета «Аль-Азхар». По мнению Романа Силантьева, после падения режима Мубарака в Египте на «Аль-Азхаре» как оплоте традиционного ислама, «к сожалению, нужно ставить крест». «Нельзя сказать, что «Аль-Азхар» весь в руках ваххабитов, но многие факультеты в их руках, и они пользуются там большим влиянием», — отметил Силантьев.
Роман Силантьев рассказал о том как ваххабиты начали захват «аль-Азхара» задолго до событий «арабской весны». По словам исламоведа, «они его захватывали пофакультетно». Эксперт пояснил: тон в египетском исламе раньше задавали суфийские тарикаты, смертельные враги салафитов (ваххабитов). Однако события «арабской весны» выбили суфиев с их прежних позиций. Силантьев рассказал о том, что суфии в Египте теперь «вынуждены вступать в союз с христианами-коптами, так как у них общий враг – салафиты».
Следующий вопрос показал, что некоторые представители татарской интеллигенции находятся в плену стереотипа, согласно которому боевики на Северном Кавказе – это «белые и пушистые» борцы за свободу «угнетённых» народов, а вовсе не преступники, которые являются носителями античеловеческой идеологии, опасной прежде всего для самой мусульманской уммы. Вопрос одного из слушателей прозвучал следующим образом: «Не кажется ли Вам, что под борьбу с ваххабизмом российские власти маскируют подавление национально-освободительных движений в северо-кавказских республиках?»
Роман Силантьев ответил обстоятельно и исчерпывающе, пояснив, что любое национально-освободительное движение имеет своей целью образование независимого национального государства, целью же ваххабитов являются вовсе не национальные государства, но – всемирный халифат. Ваххабиты стремятся нивелировать все национальные различия между мусульманами и являются принципиальными противниками национализма как идеологии.
Однако из последующих реплик сотрудника Института истории, который задал этот вопрос стало понятно что эксперт-исламовед не убедил его, и выяснилось что человек придерживается следующего мнения: никаких ваххабитов за пределами Саудовской Аравии не существует, а ярлык «ваххабиты» российские власти приклеивают на тех «представителей нерусских народов, которые хотят получить независимость от России». В ходе завязавшейся короткой дискуссии стало понятно, что подобной позиции придерживаются многие из присутствующих.
Аспирант Института истории Академии наук Татарстана Булат Шагеев задал следующий вопрос: «Не является ли главной причиной возникновения ваххабизма в Саудовской Аравии протест беднейшей части населения против засилья феодалов и городских богачей?»
Докладчик отверг такую версию причины возникновения ваххабизма. Лекция Романа Силантьева стала причиной дискуссии между самими сотрудниками Института истории.
Пришедшие на лекцию исламоведа сотрудники Института вспомнили о «нурлатских событиях», когда 25 ноября 2010 г. в Нурлатском районе Татарстана прошла спецоперация татарстанских силовиков по уничтожению вооруженных до зубов боевиков-фундаменталистов.
Аспирант Булат Шагеев высказал следующее мнение: власти Татарстана не должны останавливаться перед самыми жесткими мерами, дабы остановить экспансию религиозного фундаментализма и предотвратить поляризацию общества в республике по религиозному признаку. Один из пришедших на лекцию сотрудников Института истории напомнил собравшимся в зале учёным слова их шефа, Рафаэля Хакимова, которые прозвучали в интервью изданию «Бизнес-онлайн», в качестве комментария на «нурлатские события»: «Посмотрите на Кавказ, там уже всё вышло из-под контроля. Там даже сейчас денег не нужно из зарубежных фондов. Они теперь самодостаточны. Нельзя, чтобы ситуация вышла из-под контроля в Татарстане…»
Один из учёных рассказал о том, что задолго до инспирированных западными спецслужбами событий в Бенгази правитель Ливии Муамар Каддафи фактически разгромил салафитское подполье, приостановив салафитизацию страны. Один из коллег рассказчика высказал мнение о том, что действия Каддафи в данном случае представляют собой удачный пример адекватного вмешательства государства в дела мусульманской уммы.
Собравшиеся также вспомнили о статье известного татарского богослова Валиуллы Якупова «Совиные крыла ваххабизма». В статье рассказывается о множестве татар, которые под влиянием ваххабитской пропаганды едут воевать с «неверными» в Афганистан и Пакистан. Причём едут туда целями семьями. И едут туда представители материально обеспеченной части общества: продают свои коттеджи и уезжают. Выехали уже сотни семей.
Один из присутствующих констатировал следующий факт: большинство сотрудников Института истории – очень далеки от того, чтобы быть практикующими мусульманами. По его мнению, «они декларируют свою принадлежность к исламу, но не ходят в мечеть и не читают намаз». «Как мы можем противостоять ваххабитам, если почти ничего не знаем о религии наших предков и сами не ходим в мечеть?» — задал он риторический вопрос.
Возвращаясь к прошедшему 9 ноября 2011 года в Казани семинару «Религиозное образование как элемент формирования духовности современной молодежи», хотелось бы надеяться, что подобный семинар с участием исламоведов из разных регионов России проводился в столице Татарстана ежегодно. Для Казани такой семинар, на который каждый год будут выноситься актуальные проблемы исламского образования, просто необходим. Без сомнения, подобные семинары будут способствовать развитию связей между учёными-религиоведами разных регионов России и послужат осуществлению совместных исследовательских проектов в области исламоведения. Подобные мероприятия являются прекрасной площадкой для встреч, обмена опытом и мнениями представителей религиозных конфессий, учёных-религиоведов и представителей органов государственной власти. В заключении хочется выразить надежду, что полученные в процессе проведения данного семинара результаты будут эффективно использованы в практической деятельности участников и послужат реальным делам направленным на укрепление и развитие религиозного образования в России и противодействие экспансии ваххабизма.
Василий Ордынский
Источник: http://www.kazan-center.ru/osnovnye-razdely/14/217/
Комментариев нет:
Отправить комментарий